Мне бы отказаться, но любопытство и страсть ко всему новому взяли надо мной вверх.
– Еду. Расскажешь, почему об этом Артуре ты никогда раньше не упоминал?
– Откровенно говоря, мы не очень ладим. Я не горю желанием выставлять на общее обозрение моего брата. Артур впечатлительный и глупый дурак, – процедил Ливиан зло.
– Как-то не очень нежно ты о братике, – прокомментировал я полученную информацию. – Почему он впечатлительный-то?
– Тебе зачем?
– Ну, интересно. К тому же вдруг со своей равнодушной, эгоистичной точки зрения я смогу что-то дельное тебе присоветовать? Вдруг пригодится в налаживании отношений?
– Ты у нас эксперт по извращённой братской любви?
Не сдержавшись, я хохотнул, забрасывая руку на плечо Ливиану:
– Ты попал в яблочко почти не целясь, друг мой.
– Друг? –Ливиан бесцеремонно стряхнул с себя мою руку. – Ты всегда спишь с друзьями?
– Не всегда. Если секс со мной противоречит их религиозным или нравственным ценностям я, обычно, не настаиваю. К чему портить хорошие отношения из-за пустяков?
– С твоей железной логикой ведь и ведь не поспоришь.
– Ты, вроде как, собирался мне о братце что-то такое, клубничное рассказать?
– Угу, – угрюмо кивнул Ливина. – Ваниль в шоколаде.
– Заинтриговал. Я весь обратился вслух.
Ливиан улыбнулся:
– С тобой сложно говорить серьёзно.
Улыбка делала его сумрачное лицо красивым. Возможно потому, что смягчала резкие, хищные черты.
– Глупо доверять едва знакомому человеку сокровенные вещи.
– А ты попробуй, – предложил я. – К тому же ведь не смотря на «едва» знакомы-то мы очень близко. К тому же не пытайся убедить меня, что в жизни не делал глупостей* Одной больше, одной меньше? Уверен, это не самая роковая. Не хочешь говорить подробностей? Не надо. Можно сразу перейти к сути дела, минуя откровенности.
Я спросил Ливиана прямо:
– Твоему брату нужна моя кровь?
Маска окончательно слетела с лица Ливиана.
Большинство людей надевают маски чтобы скрыть свои слабости. У Ливиана была маска наоборот. Он притворялся более человечным, уязвимым и ранимым, чем являлся на самом деле. Под улыбками и притворной мягкостью таился каменный лик истукана. Даже не по себе от него как-то.
Перехватив мой взгляд, он поспешно вновь спрятался, как улитка в раковину – черты и взгляд мгновенно смягчились.
– Ты прав, – не стал отпираться он. – Я был бы благодарен за помощь, если ты согласишься её оказать.