- Слушай, Глеб, давай начистоту. Саша меня послала прямым
текстом. Мне было очень неприятно, конечно, но я это переживу. Но
если ты у меня за спиной крутить с ней будешь…
- Эй, потише, потише… Не собираюсь я с ней крутить. И в мыслях
не было. Дело у нас с ней есть. Насти касается.
- Что за дело такое вдруг?
- Прости, друг, не могу сказать. Вот не поверишь, рассказал бы
сразу, но нельзя мне, слово дал. Но никаких у нас амурных дел не
было и не будет. Слово тебе даю. Сволочью последней буду, если
обману тебя. Да и уедет она скоро. И скажу тебе, что она не из тех,
кто будет дома сидеть и борщ варить.
- Ты знаешь, Глебка, а мне и не надо было бы, чтоб она мне борщ
варила. Я бы и сам его… Просто, вот не поверишь, как познакомился с
ней, так все изменилось. Не могу словами это описать, только как
будто небо стало глубже, а солнце сильнее греет.
- Ты влюбился, брат, такое бывает.
- Да, беда прямо. На кой черт я на дороге остановился?! Лучше бы
мимо проехал.
- Жалеешь, что доброе дело сделал? Не надо, Леха, не жалей.
Никогда не жалей, что добро сделал, даже если это добро против тебя
обернется.
- Да ну? Тут я бы поспорил…
Друзья помолчали.
- Мутная она какая-то, эта Саша, - продолжил Алексей. - Откуда,
куда, чем занимается – ничего не говорит. Я бы подумал, что и
правда криминал за ней какой водится, но вот сердцем чувствую, что
она человек очень хороший. Прямо тепло рядом с ней, а как
посмотрит, так душу осветит взглядом. Никогда я такого не
встречал.
- Ничего худого за ней нет, я уверен. А насчет криминала… Это
вряд ли.
- А ты знаешь, что у нее вся спина поранена? И плечо. Страшные
такие рваные раны от плеча до пояса.
- А ты где это увидеть умудрился?
- И нечего так глумливо ухмыляться. Я мельком увидел, случайно,
она об этом и не знает. Я спросил ее, а она говорит – царапина, в
лесу случайно поранилась. Темнит – это точно.
- Ну не говорит, и не надо. Ее право.
- Да, хотел бы я иметь право ее спрашивать, но боюсь, что вряд
ли удостоюсь этой чести.
- Не грусти, Леха, мало ли еще в жизни таких девчонок встретишь.
Любая с радостью тебе на шею бросится.
- Да черт его знает. Вот хотел бы, чтоб эта бросившаяся была
Сашей, но что-то не складывается. Человек полагает, а… Грустно это
все, Глебыч.
- А жизнь вообще штука невеселая. И чем дальше живешь, тем
грустнее становится.