При помощи третьего нам удалось-таки вытащить эту
хрень. Зрелище раздробленных внутренностей, мерзопакостный запах
освежеванного заставил всех сжать зубы. Лидер снял брезентовую,
изрядно вымазанную в грязи куртку и накрыл лицо товарища, наказав
покоиться с миром. И ещё несколько популярных в таких случаях слов,
после чего забрал патронташ и нож.
Подобрав ружье, протянул его третьему помогающему
нам. Кольнула некстати оживившаяся зависть. Выбор на меня не пал.
Отпустило сразу же, когда с удивлением отметил, как лихо новый
владелец перезаряжает ружье. Да, действительно, этот товарищ
принесет больше пользы, владея огнестрельным оружием, чем
я.
- Это какое-то безумие! - завопила одна из женщин. -
Мы должны пойти в безопасное место, в полицию! - начала она. Другие
подхватили, добавляя к предложениям ещё и требования.
Этого я и боялся. Паника, накрывающая с головой,
разом превращающая народ из организованной толпы в тупое блеющее
стадо. Нет, люди здесь не из пугливых, все-таки дикое зверьё рядом.
Только вся показная смелость живёт до первого тесного контакта с
опасностью. Если рядом медведь начинает драть человека, то даже те,
у кого такие случаи на слуху, или может быть происходили со
знакомыми, не сможет трезво и оперативно среагировать. Выдержка
нужна, реальный опыт. Или легкое психическое расстройство. Как у
меня, например.
Поэтому я не вступал в полемику, не собирался
успокаивать или организовать дисциплину. Бесполезная трата сил,
которых и так крохи.
Мне очень хочется довести этих женщин и детей в
безопасное место, не забыв о стариках, но если их всех сожрут, то
моя печаль вселенских масштабов не приобретёт. Огорчусь не больше,
чем тогда, когда из рук выскальзывает любовно приготовленный
бутерброд.
Да, у людей паника, их психика не способна справиться
со стрессом. Такое случается. Но это исключительно их вина и не моя
забота. Пусть сопли кто-нибудь другой вытирает, а я не хочу
подставляться из-за кисейных барышень.
Лидер и несколько мужчин пытаются донести до сознания
паникующих, что группа идёт в полицейский участок. Там безопасно,
там люди с оружием. Они это повторяли уже десятый раз, но уши
бьющихся в истерии женщин закрыты наглухо. В такие сложные моменты
слова бессмысленны. Человек, закольцованный в эмоции страха, слышит
только себя.