Но самым главным аргументом в пользу безумной теории Элина стал
тот факт, что он, едва проснувшись, уже не был бесталанным
задохликом, лишённым всяких перспектив. Подтянутое, сильное и
тренированное тело соседствовало с развитой системой каналов
медного ранга, а парочка свежих шрамов указывала на образ жизни,
отличный от прозябания в четырёх стенах. Всё это было тут
изначально кроме, разве что, дублированной системы каналов,
привнесённой перерождённым в этот мир.
Потому что другая реальность.
И – другие люди.
Да. Точно так же и в прошлой жизни Элин боролся не за тех людей,
которыми дорожил и которых мечтал увидеть вновь. Они вели себя и
выглядели точь-в-точь так, как он помнил, но всё равно были
другими. Даже их воспоминания, скорее всего, нельзя было назвать
общими – отличия наверняка были, и, скорее всего, отличия
немалые.
Разные реальности – разное течение истории.
И осознание этого было практически столь же болезненно, как и
понимание того, что “тот” Китеж пал вновь. Что он опять не
справился и всех подвёл, а гримуар дал ему ещё один, второй по
счёту, шанс.
Вот только – гримуар ли?
Возвращение назад во времени, пусть и со странностями, Элин ещё
считал сколь-нибудь реальным, ведь эта сила вписывалась в его
представления о возможностях анимы и человеческого гения, слитых
воедино в артефакте. Но теперь перерождённый уже не мог сказать,
что это самое перерождение устроено столь просто. Очевидным стал
факт смены одной реальности на другую, и от этого знания за версту
несло безумием. Как это происходит? Откуда черпаются силы?
Сплошные загадки – и никаких ответов.
– “Я бы… расстроилась”. – Честно ответила Эрида, тут же
продолжив: – “Но после не стала бы обращать на это внимания. Ты –
это ты, откуда бы ты ни был и где бы ни находился”.
– “Думаешь?”. – Анимус тяжело вздохнул, после чего медленно и
аккуратно сполз с кровати. Он действительно опасался разбудить
Алексию, объясняться с которой прямо сейчас было смерти подобно. –
“Я перерождаюсь уже второй раз, но это всё ещё очень странно. И
изменения, насколько я могу судить, куда обширнее и
значительнее”
Пробежавшись глазами по полкам с книгами, Элин отыскал
замызганный и многое повидавший фолиант, в котором была записана
история клана Нойр. Крупица облегчения настигла перерождённого уже
тогда, когда он отыскал на вложенном внутрь изображении
генеалогического древа родителей, чьи имена и лица остались теми
же, что и в двух предыдущих жизнях.