Ланеска с юности пользовалась властью, данной ей по праву
рождения и значительно возросшей по праву силы. Но одного этого
было мало: взрывной характер, проницательный ум и уникальная
способность сходу разбираться в ситуациях любой сложности на итог
повлияли не меньше, выведя женщину на одну из главенствующих ролей
в клане.
Иными словами, против неё выступали лишь враги. Но считала ли
она врагом примечательного юношу, случайно, – и так невовремя, –
попавшегося ей на глаза?
Определённо, нет. Элин Нойр был для неё очередным человеком,
вызвавшим в Бестии любопытство. Лишь из-за этого внезапно
вспыхнувшего чувства, – не каждое столетие в Китеже из ниоткуда
появляется столь молодой анимус золотого ранга, о котором никто
ничего не знает, – она решила обратить на него своё внимание.
Обратила. Обратила так, что взглядом юного наследника среднего
клана прямо сейчас можно было прожигать стены и убивать
демонических зверей.
Холодные, опасные глаза – совсем не то, что ожидаешь увидеть,
взглянув на лицо столь молодого человека, репутацией которого можно
было с чистой совестью вытирать полы.
– Не сочтите за дерзость, госпожа Мурум, но вы действительно
считаете ваше личное желание достаточной причиной? – Уголки губ
Ланески дрогнули, а глаза – опасно засияли. Элин же, сохранив
холодное и злое выражение лица, замолкать и не подумал – совсем
наоборот. Перерождённый начал говорить ещё медленнее и чётче, будто
бы стремясь отлить свои слова в металле. – Нойр и Мурум никогда не
враждовали, но это не значит, что мы смиренно закроем глаза на
любое оскорбление.
Тем временем Ланеска, внутри уже вскипевшая и готовая вот-вот
взорваться, выдохнула – и могучим волевым усилием заставила себя
успокоиться или, по крайней мере, загнать гнев как можно глубже.
Очень, очень редко она прибегала к подобному, предпочитая давать
своим эмоциям волю, но сейчас ситуация действительно складывалась
не в её пользу.
Это было очень глупо – идти напролом там, где со всех сторон на
неё смотрит множество любопытных глаз. И ладно бы это были горожане
или её подчинённые – нет. Сюда, в большой дворец, были приглашены
лишь аристократы. Представители кланов, в той или иной мере
обладающие влиянием и властью, не простили бы такое даже Ланеске
Мурум.
– Я признаю, что несколько погорячилась, и приношу за это свои
извинения. Надеюсь, что ваша спутница, наследник Нойр, не приняла
мою ошибку близко к сердцу. – Элин, ожидавший совсем иного тона,
резко начал понимать, какой подвох его ждёт. Здесь, на глазах
полусотни спешивших покинуть дворец, а теперь столпившихся вокруг
аристо, женщина вопреки своему темпераменту не могла и дальше гнуть
свою линию. Единственное, что ей оставалось – это могла только
перенести разговор в другое, более подходящее место... – А для
того, чтобы мои слова не выглядели голословными, я пришлю для вашей
пары приглашение на приём в честь сына моего брата. Там я смогу
извиниться перед вами как полагается, и, возможно, исправить
отношения, испорченные из-за моей ошибки. Мурум действительно
никогда не враждовали с Нойр, и я бы хотела, чтобы впредь это
оставалось точно так же.