– Эй, мальчик! Хочешь заработать шиллинг?
Оборвыш смущенно ухмыльнулся.
– Еще как хочу!
– Знаешь, где Драйверз-аллея?
– Да, сэр.
– Вот шестипенсовик и письмо. Беги и отнеси письмо миссис Хорнблауэр. Запомнил фамилию? Повтори. Отлично. Она даст тебе еще шесть пенсов, и тогда ты отдашь ей письмо. А теперь беги.
Теперь пришло время прощанья.
– Я простился с вами лишь несколько дней назад, а теперь должен проститься снова. И за это время многое произошло.
– Да, сэр! – с жаром согласился Буш. Как лейтенант он говорил за всех присутствующих младших офицеров.
– И теперь я прощаюсь еще раз. Тогда я сказал, что надеюсь на новые встречи, и повторяю это сейчас. И еще я говорю вам «спасибо». И то, и другое – от всего сердца.
– Это мы должны благодарить вас, сэр, – сказал Буш под общий невнятный гул.
– До свиданья, ребята, – обратился Хорнблауэр к матросам, стоящим отдельной кучкой. – Удачи!
– Удачи и до свидания, сэр!
Он отыскал глазами портового рабочего с тачкой, на которую можно было погрузить вещи и заодно бумаги с французского брига; не может же капитан идти с узлом за спиной, какие бы ценные документы там ни находились, а так они по крайней мере постоянно будут перед глазами. Хорнблауэр подозревал, что и без узла выглядит не совсем так, как требует капитанское достоинство, хотя бы потому, что идет враскачку, словно простой матрос. Однако с этим он ничего поделать не мог: булыжная мостовая ходила под ногами, будто качели.
Носильщик, естественно, не знал, где найти адмирала порта и даже как того зовут. Пришлось остановить проходящего клерка.
– Адмирал порта? – надменно переспросил клерк с бледным нездоровым лицом. Хорнблауэр был нечесан и помят после трех недель на барже. Однако на плече у него был эполет, пусть даже потрепанный, и клерк, заметив это, выдавил из себя: «сэр».
– Да, адмирал порта.
– Вы найдете его вон в том каменном здании.
– Спасибо. Вы знаете его фамилию?
– Фостер. Контр-адмирал Гарри Фостер.
– Спасибо.
Это мог быть только Неустрашимый Фостер – один из трех капитанов, экзаменовавших Хорнблауэра много лет назад, в Гибралтаре, в тот вечер, когда испанцы пытались спалить британский флот брандерами.
Морской пехотинец у дверей, увидев эполет, взял на караул. Однако никакая муштра не может выбить из человека природного любопытства: часовой, не поворачивая головы, скосил глаза, наблюдая, как капитан берет из тачки узел. Хорнблауэр снял потрепанную треуголку, отвечая на салют, и прошел в ворота. Флаг-лейтенант, к которому он обратился в приемной, тоже заметил узел, но узнав, что там документы с захваченного французского корабля, мгновенно сменил тон.