А что там разговаривать, если голова гудит после вчерашнего, в паху сладко зудит и чешется, как только вспомнишь пухленьких банщиц, а карманы оттопыриваются от щедрых взяток…
Так и уехали, написав потом, что надо: вырубки, мол, нет, заповедник восстановлен в прежних границах, а застреленные крестьяне умерли от того, что спьяну начали неосторожно стрелять друг в друга из гладкоствольного охотничьего оружия.
Все бы ничего, да вот только верные люди из Москвы доносят, что в самых верхах недовольны результатами работы той комиссии, чтоб ей провалиться.
И что больше всех старается заслать новую комиссию тот самый гребаный депутат, народный избранник Михайлов, которому деньги платят как раз за то, чтобы никаких комиссий не было.
А сам он при этом делает вид, что всеми силами сдерживает новую проверку, а для пущего сдерживания не мешало бы обеспечить мероприятие финансово.
С одной стороны, понятно, что вымогает. А с другой – попробуй не дать. И надежда все-таки есть, что, получив искомое, успокоится господин Михайлов и поумерит хотя бы на время свое служебное рвение.
Сволочь…
Посовещавшись с верным Львом Наумовичем, глава Амжеевской администрации решил выделить на непредвиденные расходы очередные сто тысяч долларов и отправил их с нарочным.
Но теперь, измученный жабой, дал волю эмоциям – орал нечленораздельное, брызгал слюной и даже запустил в стену какой-то подвернувшейся под руку фиговиной из канцелярского набора, стоявшего на столе.
На шум в дверь заглянула встревоженная Элла Арнольдовна, которая, кстати сказать, вытребовала за зиму еще одну прибавку к своему и без того солидному жалованью. Увидев, как разбирает ее начальника, она вошла, притворила дверь и повернула в замочной скважине ключ.
Потом, улыбаясь похотливой джокондовской улыбкой и покачивая бедрами, тихонько приблизилась к шефу. Вертяков, зная, что последует за таким вступлением, заткнулся и, расслабившись, откинулся на спинку огромного черного кожаного кресла.
Элла Арнольдовна изящно опустилась подле него на колени, не спеша расстегнула брюки главы района и начала выполнять самую главную свою работу.
* * *
Клещ приблизился вплотную, и Тимур, ощутив гнилостный помойный запах из его щербатой пасти, прикрыл глаза и задержал дыхание. Ему было противно и страшно. Попасть в рыжеволосые лапы к этому монстру Тимуру никак не хотелось…