Хорошо, что она любит меня, и пользуется моей добротой лишь в самых крайних случаях, а то бы беда какая-нибудь случилась, точно говорю.
— А разве нет? Не ради него туда ходишь? — бью точно в цель, а Светка стремительно краснеет и сдувает упавшую не лоб светлую прядь. Та, лёгкая точно пушинка, взлетает, чтобы через пару секунд снова упасть на глаза.
У сестры прекрасные волосы — от природы очень светлые, редкого платинового оттенка, длиной до поясницы. Они стекают вниз серебристой рекой, и стоит Свете взмахнуть своей гривой, как мужчины в немом оцепенении готовы идти за ней хоть на край света, хоть в жерло вулкана.
— Разве да, но мне всё равно неудобно. Я же всё-таки гордая девушка. — Передёргивает плечом, нахмурившись, и чуть не топает ногой от досады. — Приличная, а приличным неудобно в одиночестве за мужчинами следить.
— Правильно, сестра, вдвоём куда удобнее.
Хочу что-то ещё добавить, возразить, но Света не даёт — перебивает, захлёбываясь словами и восторгами:
— Я и так туда каждый день хожу, смотрю не него. Пойдём со мной хоть разок, пожа-а-алуйста. Я уверена, ты сразу меня поймёшь, когда увидишь его. Вот сразу же!
Тяжело вздыхаю, пытаясь оторвать от себя прилипчивую младшую сестру, но она репейником ко мне прилипла. Знает же, хитрая, что не сумею ей отказать, если в том же духе продолжит.
— То есть ты предлагаешь мне, старой больной женщине, поехать к чёрту на рога, чтобы якобы заняться спортом? — спрашиваю обречённо, отлично понимая, что проиграла эту войну по всем фронтам.
Светка тоже прекрасно понимает, что моё сопротивление окончательно треснуло по швам. Взвизгивает, звонко целует меня в щёку и принимается радостно скакать вокруг, изображая северного шамана. Горная коза, не иначе. Ещё и влюблённая до беспамятства.
— Мы только глазком на него посмотрим, только одним глазочком, я тебе обещаю!
Этот таинственный он — человек, в которого влюблена моя сестра вот уже целый месяц. Влюблена до потери самообладания, и это меня пугает порой. Света всегда была спокойной и хорошей девочкой, и эта внезапная любовь меня настораживает. Уж слишком необычно ведёт себя Света.
— Не могла влюбиться в кого-нибудь, кто качает свои мышцы поблизости? — ворчу я, действительно ощущая себя старой и больной женщиной, хотя мне всего двадцать пять и ничего, как говорится, не предвещает.