— Извините, — даже Яна опустила голову и выглядела виноватой.
Хотя Соня поспорила бы. Эта девица умела искусно играть, когда это нужно. Бессонова успела заметить на лице гадины победную улыбку. Думает, что выиграла на этот раз? Вот только Бессонова не играла в игры!
— Дай мне десять минут, — Ярослав убрал руки от Сони, со вздохом разочарования отодвинулся и встал с дивана. — Быстро приму душ и поедем.
Охотин вдруг протянул ей руку, Соня с изумлением взглянула на ладонь, не понимая, что от нее хотят. Но все равно ухватилась за нее, и Яр мгновенно помог Бессоновой подняться с дивана. Демонстративно обняв за талию, повел за собой к лестнице.
Едва они поднялись, Охотник изменил положение и прижал Бессонову спиной к стене. Ворвался в ее личное пространство, от жаркого дыхания над ухом у девушки мурашки поползли по коже, Соня попыталась сосредоточиться на чем-то другом, но у нее ничего не вышло.
— Ну что, милая, как спалось?
От томного шепота волосы на затылке встали дыбом, Соня задрожала всем телом, мысленно проклиная свою странную реакцию. Когда Охотин включал режим соблазнителя, казалось, у нее против него не было ни единого шанса. Лишь чудом Соня нашла в себе силы противостоять флюидам:
— Это ты лег рядом, я тебя не звала.
— Да неужели? — Она не видела его лица, но точно знала, что Ярослав ухмыльнулся. — Может, это я обнял тебя за шею и не выпускал из объятий всю ночь? М?
Черт, она потеряла нить разговора, из-за хриплого голоса Яра Соня полностью утратила контроль. Охотин играл на ее натянутых нервных окончаниях, как на струнах. Да так искусно, что девушка не хотела, чтобы этот миг прекращался…
Яр мучительно медленно потянулся к ее губам, и когда они, наконец, соприкоснулись…
— Папочка, мамочка!
Злата! Соня мысленно рассмеялась про себя и поблагодарила малышку, что та так вовремя появилась. Прервала губительный момент, удачно обрубила его на корню. А ведь Бессонова почти поддалась порыву. Почти позволила поцеловать себя… Почему? Зачем он с ней так поступает? Зачем мучает? Что преследует подобным поведением?
— Пойдем, солнышко, — Соне пришлось прокашляться, ее голос прозвучал слишком хрипло. — Папе нужно собираться на работу.
Она увидела гамму взрывоопасных эмоций в глазах Охотника и снова задрожала. В них безошибочно прочла обещание вскоре продолжить то, на чем их бесцеремонно прервали. Или ей в бреду стало мерещиться всякое?