Многочисленные свидетели утверждали,
что легковое авто, которое не подавало никаких признаков агрессии,
вдруг выскочило на тротуар, сбило женщину и мгновенно скрылось.
Водителя не нашли. Рядовая смерть - циничный вердикт официальных
лиц.
Хватит!
Николай положил фотографию лицевой
стороной вниз. Он знал, что утром непременно поставит ее на место,
и мать вновь будет смотреть на него. День за днем, вот уже семь
месяцев...
-Не время, - отменил Николай свои
законные пять минут боли. Иногда, когда становилось совсем
невмоготу, он позволял себе выплеснуть горечь в немом крике и вновь
усмехнуться. Это помогало.
Он прошел в ванну – в царство белого
кафеля, глупых картинок на стенах и тусклого зеркала над старой
фиолетовой раковиной. Собственное отражение Николаю не понравилось.
Всклокоченные черные волосы, диковатые карие глаза, худощавое лицо
с отпечатком узора подушки на левой щеке...
Не красавец, но сойдет, как сказала
одна знакомая. Нос курнос, губы... о губах только молчать,
подбородок самый обыкновенный. Рядовая внешность для
Северо-Восточного Союза - СЕВСа, если говорить языком политиков,
обожавших громкие названия.
Вода ударила в подставленные ладони
искристым взрывом. Осели на лице прозрачные капли, ручеек холода
скользнул на спину... И кошмара, как ни бывало. Остался только
голод. Николай отправился к холодильнику.
Золотистые потоки света выхватили из
небытия пустую камеру - один плавленый сырок и два яйца ни в счет,
они не занимали и процента объема. Черная дыра, а не холодильник...
Усмехнувшись, Николай подхватил сырок.
Громовой удар в дверь, что вела на
лестничную площадку, мгновенно расстроил поздние планы.
Содрогнулась дверная створка, звякнула цепочка...
Новый удар.
Сырок полетел обратно в холодильник.
Руки должны быть свободны. Быстро глянув по сторонам, он
встряхнулся в преддверии действа. «Полметра или метр?» - прикинул
Николай. Он клял спешку и незваного гостя.
Грохот стал непрерывным.
Цепочка снята.
Сильным рывком Николай распахнул
сотрясаемую дверь и одновременно стремительно ударил правой в
черный проем выхода. Сосед - Агаров Феликс Эдуардович – жалобно
икнув, поваленным деревом завалился на спину.
-В дугу, - резюмировал Николай,
стараясь не дышать носом.
Он неоднократно пытался объяснять
Агарову Ф.Э., что поиск в квартире Росов спиртных напитков -
занятие неблагодарное. Мирным речам сосед не внял. Далее числился
этап игнорирования яростного стука, в надежде на то, что Феликс
рано или поздно устанет ломиться. Ну а когда и это не помогло,
последовали более радикальные методы. Один верный удар и сосед
выпадал в осадок до утра. Придя в себя, ни черта не помнил,
удивлялся и топал в родную квартиру, где страдал похмельем остаток
дня.