Пока отец решал какой-то вопрос возле стойки администратора, судорожно соображала, как же мне выкрутиться. Вариант не скрывать, что мы с Беркутовым делим одно бунгало на двоих, ― совсем не вариант.
Приблизительно пять минут у папы уйдет на то, чтобы решить возникший вопрос, еще минут пять, ну от силы десять, чтобы подняться на этаж в номер и чемоданы оставить. То есть у меня на все про все максимум четверть часа.
Первоочередная задача ― найти человека, который, пока я с папой обедаю, хотя бы частично перенесет мои вещи из бунгало в любой свободный номер и создаст видимость моего там пребывания. Ну это проще простого, попрошу Анюту, девушка она шустрая, сообразительная мигом аферу организует. Задача номер два ― заставить Никиту молчать. Блин, с этим куда сложнее. Беркутов просто так не согласится держать рот на замке, обязательно взамен что-нибудь ведь, гаденыш, потребует.
И вот еще что, задачи меняю местами, потому как, если вторую не выполню, первая вообще смысла не будет иметь.
Набираю номер Никиты, но тут же вызов сбрасываю, потому как Беркутов самый что ни на есть настоящий дьявольский черт. Только его помяни, и он тут же появится.
У Беркутова не зрение, а сонары. Казалось бы, только вышел из лифта в многолюдное фойе и сразу сфокусировал взгляд именно на папе.
Так, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы эти двое, пока с одним из них не договорюсь, встретились.
На приличной скорости двигаюсь к лифту, чтобы Беркутова перехватить, а то он уже в сторону отца вышагивает.
— Никита, стой, надо поговорить, ― торможу я мужчину, перегородив ему путь.
— И с чего вдруг такая честь, ты же весь день губы дула и от меня пряталась? ― не без иронии интересуется Беркутов, а сам на отца поглядывает.
— Папа приехал.
— Вижу. И что?
— А мы с тобой вместе живем, ― мнусь с ноги на ногу я.
— В курсе, что вместе. И что?
Треснуть бы Беркутова по башке, чтобы не изображал из себя идиота. Ведь на самом деле отлично он понимает, как наше сожительство смотрится со стороны. Да вот только нельзя, тогда он из праведной мести точно помалкивать откажется.
— Из-за этого все сотрудники отеля считают, что мы любовники. Папа подумает точно также. Чтобы часть моих вещей перенесли в другой номер, я договорюсь, от тебя требуется сущая мелочь — не говори папе, что мы в бунгало несколько дней жили вместе и все. Тебе даже врать не придется, он же не знает, значит, об этом и не спросит, ― использовать жалостливо-просительную интонацию при разговоре с Никитой мне до жути противно, но жизненно необходимо.