— Я работал весь день. На что отец злиться будет? Вы меня задолбали, — еле выговаривает. — Работаешь — плохой. Не работаешь — снова плохой. Достали.
— Бездельничай тогда, — женщина повышает голос. — Иди душ прими. Желательно холодный. А потом спускайся сюда. Поговорим серьезно. Давно надо было.
— Я спать. Оставь все на завтра.
— Сегодня, Сережа. Я жду. Иди.
Бывший матерится сквозь зубы, идет обратно к лестнице. Еле тащит ноги за собой. Но зачем-то останавливается на первой же ступеньке, смотрит на меня. Цокнув языком, усмехается. Поднимается, сжимая рукой перила.
— Нет ничего подобного, — тихо уточняю, как только слышу, как захлопывается дверь на верхнем этаже. — С чего вы взяли?
— Я не ребенок, — повторяет она слова, сказанные несколько минут назад. — Рома знает?
— Нет ничего подобного, говорю, — злюсь. Тошнота к горлу подкатывает. От нервов ежеминутно сжимаю подол кофточки. — Нас ничего не связывает. Нечего ему рассказывать. Видеть его не хочу. Простите. Может быть, будет неприятно слышать, но нет ни капли желания иметь что-либо общее с вашей семьей. Не выдумывайте. Всего хорошего! — направляюсь в прохожую. Но свекровь продолжает:
— Рома должен знать, Алена. Ты обязана рассказать!
Ничего я не обязана. Пошли вы все к черту!
Завтра же уеду в Москву.
Как сажусь в машину, как доезжаю, уже не помню. В голове крутятся одни и те же слова: откуда женщина узнала о моей беременности? Точно не мои девочки рассказали и не Лера. А кроме них никто не знает.
Покидаю салон автомобиля и, не обращая внимания ни на что, иду в дом. Меня ужасно трясет, не могу взять себя в руки. Не сразу замечаю Рамиля, стоящего у двери. Он открывает ее, приглашает внутрь жестом руки.
Помогает снять верхнюю одежду. Смотрит так внимательно... Рассматривает, будто хочет в чем-то убедиться. Но в чем?
Я так мечтала о старшем брате... И сейчас складывается такое впечатление, что бог меня наконец услышал, поэтому послал этого мужчину. Пересек наши пути.
— Алена, — зовет он меня, когда я делаю шаг в сторону гостиной. Встает напротив. Взяв за подбородок, поднимает вверх, заставляя смотреть в глаза. — Он тебя трогал?
Сглатываю ком в горле. Требовательный тон Рамиля меня пугает. Я четко понимаю: если бы Сережа поднял на меня руку, Рамиль, не задумываясь, уничтожил бы его.