– Какого порошка? – насторожился Савелий.
– Когда Гарольдини делал надо мной свои магические пассы, он рассыпал прямо перед моим лицом щепоть белого порошка. И я сразу почувствовала слабость. А потом все прошло.
– Понятно, – усмехнулся Савелий, помогая Лизавете снять платье. – А этот магик, однако, большой шельмец.
Елизавета сняла лиф и нижнюю юбку, оставшись в шелковых кружевных штанишках с рюшами и оборочками.
– Ты раздевайся и ложись, я быстро, – сказала она и пошла в ванную. Там она скинула штанишки и придирчиво оглядела свою фигуру в зеркале. Не найдя изъянов – хороша, несомненно, хороша, – она отвернулась. Руки привычным жестом потянулись к небольшим, аккуратно вылепленным ушкам, чтобы снять серьги, но пальцы наткнулись лишь на холодноватые мочки. Елизавета снова повернулась к зеркалу и всмотрелась в свое лицо. Большие бриллиантовые серьги, купленные Савелием на ее двадцатипятилетие в ювелирной лавке на Кузнецком, исчезли.
Глава 6
ШЕЛЬМЕЦ С ХИТРОВКИ
– Их нет нигде, – подошла Елизавета к Савелию, шарившему рукой под ломберным столом. – Как корова языком слизала.
– На сцене смотрела? Под занавесями, оконными портьерами?
– Да смотрела, нет их там.
Савелий выпрямился.
– Черт возьми, куда же они могли подеваться? Может, сперли?
– Кто? Когда? – бровки Лизаветы взлетели вверх, как маленькие полумесяцы.
– Ты не помнишь, кто за тобой сидел? Не мог он снять серьги, когда потушили свет в гостиной?
– Не мог, – отрезала Лизавета.
– Почему? – спросил Савелий, припоминая весь ход представления в гостиной.
– Потому что за мной никто не сидел, стул был пустой.
– Ты уверена?
– Уверена! – притопнула ножкой Елизавета.
– Ну, тогда это артисты, – резюмировал Савелий. – Скорее всего, сам Гарольдини. Сыпанул перед тобой какого-то дурманящего порошку, ты поплыла, а когда на сцене, после того, как он тебя будто бы проткнул шпагой, погас свет, преспокойно снял с тебя сережки…. Идем.
– Куда?
– Во второй класс, к артистам.
– А какая у них каюта?
– Сейчас узнаем у приват-доцента.
Напольные часы в гостиной пробили половину первого ночи.
– А не поздно ли? – усомнилась Лизавета.
– Поздно, – согласился Савелий. – Но будет совсем поздно, когда, проснувшись завтра утром, мы узнаем, что эта парочка сошла с парохода в Покрове или Собинке.
– Да, ты прав, – согласилась Лиза. – Идем.