Он опустил руку на стекло. Далеко внизу проносились машины, и серые изгибы небоскрёбов сливались с тучами вдалеке.
Завибрировал телефон на столе, и, потянувшись за ним, Рей ответил:
— Да, Майкл.
— У нас всё в порядке. Ребята едут в порт.
— Хорошо, — Рей не чувствовал и тени этого «хорошо». Часто он пускал работу на самотёк — если объект его не интересовал. Но даже тогда ключевые моменты предпочитал контролировать сам.
На сей раз всё вышло наоборот. Несколько месяцев он расставлял сети — чтобы окуня поймали без него.
— Хотел бы я сказать, что и у меня всё идёт на лад, — не удержался он.
— Да ладно, Рей. Мы оба знаем — скоро всё пройдёт.
Рей скрипнул зубами. Потянулся за рубашкой, но накинул её лишь на одно плечо и, передумав одеваться, замер так.
— Майкл, есть кое-что, что меня напрягает.
— Ну.
— Я не хочу, чтобы этим делом занимался ты. Понял меня?
Майкл молчал, ожидая продолжения.
— Чтобы ты хотя бы приближался к ней.
— А то что, Рей? — вкрадчиво спросил тот.
— А то я заговорю. И ты первым пойдёшь ко дну, друг.
Рей нажал отбой и отбросил телефон. Затем провёл руками по волосам, приглаживая их.
Часы показывали седьмой час — но снова уснуть он уже не мог. И если бы проклятый Торренс зубами не вцепился ему в горло, он уже садился бы на самолёт, чтобы самостоятельно увидеть, насколько «хорошо» всё прошло.
Кирстин начала приходить в себя, когда во сне почувствовала непривычные ощущения, терзавшие тело. К своему ужасу она довольно быстро поняла, что ощущения эти исходят не снаружи, а изнутри.
Что-то двигалось в ней, лёгким зудом проходилось по животу и растягивая её. Именно на этой мысли сознание Кирстин прояснилось достаточно, чтобы понять — где именно она растянута сильнее всего.
Кирстин закричала в иррациональном ужасе, хотя в ощущении, которое она испытывала, не было боли — даже дискомфорт был достаточно слаб, и болезненное желание усилить их напугало Кирстин сильнее всего.
Она попыталась открыть глаза — но ничего не произошло. Вокруг царила темнота — или она попросту ослепла. Даже собственных век ощутить она не могла.
Страх стремительно перерастал в ужас, и Кирстин дёрнулась, силясь ощупать лицо — но тугие ремни удержали её. Руки были прочно зафиксированы над головой, а ноги широко разведены, и щиколотки уже начали затекать.