— Разве это не приятно, когда я ласкаю тебя? — спросил мастер, когда пришёл в третий раз и снова начал водить ладонью по её животу.
— Нет, — отрезала Кирстин, и она не врала: от прикосновений только сильнее хотелось сбежать.
А теперь он пришёл, когда в Кирстин был вставлен отвратительный жужжащий предмет, и от одной мысли о том, что незнакомый мужчина сейчас видит её распятую на кровати, с предметом, торчащим наружу из щели между ног, Кирстин захотелось плакать, как это было с ней в первые дни.
Рука Мастера коснулась её, и слёзы навернулись на глаза.
— Я убью тебя, — прошептала Кирстин, но ответом ей стал лишь лёгкий расслабленный смех.
— Это очень забавно звучит, когда ты вот так вот изгибаешься под моей рукой.
Кирстин не верила. Изгибаться она не могла. Тело словно судорогой свело, и она вжималась в койку изо всех сил, только чтобы отдалиться от руки хотя бы чуть-чуть.
А потом Мастер взялся за кончик вибратора и, слегка потянув на себя, вырвал из груди Кирстин непрошенный вздох. В следующую секунду он вогнал фаллоимитатор глубже и сильней, и вздох сменился вскриком.
— Нравится? — спросил Мастер.
— Нет, — слёзы прочертили дорожки по щекам, вытекли из-под повязки. Они бежали к губам и солёными каплями падали на язык.
— Тебе нравится, — повторил Мастер. — А если нет — тебе лучше научиться говорить, что это так, потому что иначе тебя придётся утопить.
Кирстин замолкла, опасаясь сказать что-то ещё — что-то, что разозлит Мастера сильней.
А тот продолжил задумчиво шевелить фаллосом внутри неё, иногда доставляя острое, незнакомое удовольствие — а иногда причиняя режущую боль.
— Зачем ты это делаешь? — спросила Кирстин, силясь справиться.
— Потому что этим не захочет заниматься тот, кто за тебя заплатит.
— Ты думаешь, что такая, пользованая и растянутая я больше ему понравлюсь?
Ответом Кирстин стал негромкий, но неприятный смех.
— Тот приборчик, который сейчас в тебе, в диаметре не больше сантиметра — у основания ещё меньше. Вход останется девственным, чтобы твой хозяин чувствовал, что ты — только для него. Но никто не захочет слушать твои крики: «Ах! За что! Я не собираюсь целовать незнакомых мужчин!» — и потому я беру эту часть на себя.
У Кирстин по виску пробежал холодный пот, когда Мастер почти дословно повторил слова, которые она сама писала Охотнику когда-то давно.