Мастер не торопил. В голове у Кирстин немного прояснилось, и она кивнула.
— Хорошо, — сказала она, — только дай сделать глоток.
Рей согласился легко. Рука его отодвинулась, а Кирстин тем временем повела кистями, пытаясь выскользнуть из эластичных пут. Она уже достаточно знала логику их воздействия, чтобы не рваться напролом, и, к её собственному удивлению, руки достаточно легко выскользнули.
Пока мастер брал чашку кофе с подноса, Кирстин быстро согнулась, одной рукой высвободила ноги, другой сорвала с себя повязку и бросила на визитёра.
Шокер висел у того на поясе, и первым делом Кирстин рванула его на себя.
Как только оружие оказалось в руках Кирстин, противник перехватил её запястья, и завязалась борьба.
Она длилась до тех пор, пока шокер не вылетел из их сцепленных пальцев и не улетел далеко в угол.
Но в следующее мгновение Мастер совершил какой-то хитрый разворот, и Кирстин оказалась на полу, всем его весом прижатая к кафелю.
Девушка тяжело дышала. Она чувствовала, как в поясницу упирается твёрдый горячий бугор. Мастер сидел на ней верхом.
Отвращения не было. Даже усталость ушла. Кирстин почти хотела, чтобы этот человек прижался к ней сильней.
Но Мастер замер на какое-то время, сцепив её руки за спиной и удерживая Кирстин так. Потом наклонился и в самое ухо прошептал.
— Ты опрокинула поднос.
Кирстин закрыла глаза. В интонациях мужчины не было грубости, но Кирстин всё равно хотелось подчиниться, его голос разом обволакивал и подавлял.
— И нам с тобой нужно уяснить несколько правил, Кирстин. Если тебе не удосужились объяснить их до меня.
Кирстин молчала. И без того ослабленная лекарствами, от близости этого человека она стала совсем плохо соображать.
— Не в моих интересах причинять тебе вред. Я не хотел бы, чтобы ты пострадала. Но ты вообще перестанешь меня интересовать, если будешь вести себя как сейчас. И тогда мне станет всё равно: жива ты или нет.
Кирстин стиснула зубы, ярость поднялась в ней солёной волной — и осела, заглушённая болью, когда Мастер сильнее вывернул руку. Он сместился вбок и теперь лишь коленом прижимал Кирстин к полу.
— Всё имеет свою цену, — повторил Мастер. — Еда, вода и питьё. Всё хорошее и всё плохое на земле. И если ты нарушаешь правила, не слушаешься меня и перечишь — за это тоже будет назначена цена.