Улицы были все еще пустынны и бесконечно прекрасны в своем безлюдии: нет шума, колючих взглядов, суеты. Только редкие прохожие, легкий ветер и временами грохот трамвая. Я шел по тротуару недалеко от набережной. Медленно, своими тремя километрами в час, я подходил к реке в центре города.
Последний год дал мне какое-то новое измерение в пространстве, времени. Это был невидимый слой бытия, который делает существование жизнью. О нем можно прочитать между строк в любимой книге, услышать в диалогах в фильме, поймать ощущением в любой миг, нащупать его в долгих, открытых, но редких разговорах. Оно приходит тогда, когда не нужно угнетать свою сущность, когда есть собственно жизнь, а не список дел и планов. Впервые я принял этот слой в свою жизнь, когда начал рисовать. По ночам, в пустой квартире, под музыкальные исповеди любимых групп. Я рисовал, обмакивая пальцы в густую краску, оставляя отпечатки своих пальцев и души на бумаге. Наслаждение – это слишком избитое слово для того, чтобы описать то, что я чувствовал. Но иного слова у меня нет. Я отпечатывал пальцами на бумаге каждый день, который видел своими глазами. Серые, скучные, грубые, холодные, чужие дни становились красочными, преображенными моим внутренним зрением, и весь проходящий год я видел именно таким, каким создавал его в своих рисунках. Позже этот мир дополнили книги – те, что я читал и те, что я пытался писать. Этот мир был особенно осязаем, потому что словами я могу описать все, что угодно. Казалось, они были руками моего сознания, потому что с их помощью я мог строить все, что вижу внутри себя, именно так, как я это чувствую. Нет погрешностей. Слова – идеальный материал для фантазий. Правда, лишь те слова, в которые верят. Я никак не мог дописать свою книгу, внутри меня на середине каждой из них что-то ломалось, будто сверхъестественные силы, которые я открыл в себе ранее, засыпали, и оставался я один на один с собой.