– У себя, только дня два уже не выходит.
«С вечера воскресенья. Отлично. Чип, вероятно, не откликается с того же времени».
– Владик, проводи нас к ней, пожалуйста, – каким-то неживым голосом попросил отец.
– Андрей Андреич, я завсегда с удовольствием, но тут такое дело, – парень замялся, – отметиться бы надо. И остальное. Вы ж по лесу не меньше часа…
– А после нельзя?
Владик маятно вздохнул, укоризненно пробубнил:
– Кому как не вам знать, почему не положено. Сами же объясняли!
– Ясно. Где?
– В караулке, там у нас планшет специальный. И кабинки.
– Идем, – нетерпеливо бросил отец, не сводя глаз со ступенчатой пирамиды зиккурата.
Гостевую книгу выдали моментально, по первому требованию бойкого Владика. Отец взялся было за стило… задумался. Быстро мазнул пальцем, пролистывая страницы, нехорошо прищурился. Юстина незаметно глянула ему через плечо. Во второй сверху строке рублено-прямоугольным, чрезвычайно знакомым почерком значилось: «Чекун Варвара Михайловна. Архитектор. Владелец квартиры. Прибытие 12 сентября». Юстина закусила губу.
Для прохождения на территорию зиккурата кроме записи в планшете требовалось подробное считывание информации с чипов, указание цели визита, уточнение, кто кому кем приходится и оформление специальных пропусков. Юстина быстро утратила чувство реальности. Оказавшись после промозглой осенней мокряди в тепле, она изо всех сил боролась с желанием прислониться к стене и закрыть глаза – опасалась оставить на светлой штукатурке грязевой отпечаток. «Четыре чертенка» и так прилично натоптали.
– Карантин? – полуутвердительно, полувопросительно осведомился отец.
Владик указал на подобие душевых кабинок, спрятанных в нишу при входе. Юстина таких никогда не видела.
– А, экспресс-диагност? – одобрительно кивнул отец. – Уже доставили? Отлично, это вам не получасовое заточение.
Сдвинул в сторону прозрачную дверцу, обернулся к девчонкам:
– Юстина в левую, Камиля в правую. Минуту стоять не шевелясь. Больно не будет.
Кроме внезапного приступа клаустрофобии Юстина не почувствовала ничего особенного. Только легкий ветерок дунул в лицо. Перед глазами зажегся зеленый огонек, дверца открылась.
«И это все?!»
Место Юстины занял отец, Шосты – Аня.
– Порядок, – через минуту с облегчением улыбнулся второй, безымянный охранник. – Осталось расписаться, и можете идти.