- Черный, темно-синий, - легко отвечает он. - А твой?
- Лиловый. И я ответила на твой первый вопрос, - усмехаюсь я, мне почему-то становится так легко с ним. Напряжение и неловкость уходят, теперь мне весело и уютно. Я расслабляюсь и откидываюсь на спинку сидения, глубоко вдыхая еще не выветрившейся запах новой машины и персональный терпкий, немного горький запах самого Дениса. А раньше он пах по-другому…
- Что, действительно, розовый? - смеется Денис, качая головой.
- Не розовой, а лиловый.
- Разве есть разница? Тот же розовый, только темнее.
- Нет, это разные цвета, - заявляю я. - Теперь снова моя очередь задавать вопрос. Твой любимый фильм?
- Адвокат дьявола. Наверное, не надо объяснять почему?
- Нет, я догадываюсь.
- А какой твой любимый фильм?
- Ты так и будешь повторять мои же вопросы, - сама не замечаю, как в каком-то веселом порыве слегка шлепаю его по плечу и тут же одергиваю руку. Денис переводит взгляд на плечо, потом на меня и ловит мой взгляд, а я забываю вопрос. Даже в полумраке машины его серые глаза светятся, такие красивые. Вроде обычные серые как у миллиона людей, но другие, необычные, неповторимые…
- Так какой? – понижая голос, спрашивает он.
- Что? – теряюсь я, а потом прихожу в себя. Черт! Все это было плохой идей. Нужно было настаивать на самолете. Нужно было вообще не соглашаться ехать с ним.
- Фильм, Настя, - он тянет мое имя и сам отворачивается.
- Три метра над уровнем неба, - не задумываясь, отвечаю я первое, что пришло в голову и отворачиваюсь к боковому окну.
- Любишь сопливые мелодрамы про любовь? – смеется Денис.
- Да люблю, что-то не так? – слишком резко отвечаю я, так и не поворачиваясь. Вроде ничего такого не произошло, но я злюсь на саму себя, за то, что на секунду утонула в его чертовых глазах и он это заметил. Как я могла показать ему ту дурочку Настеньку?! Ее нет, она давно умерла и переродилась! Какого черта это сейчас было?!
- Нет, все так, - с усмешкой отвечает он, словно вновь чувствует свое превосходство надо мной.
– Просто я не хочу больше играть. Давай, когда ты устанешь, мы поменяемся и поведу я?
- А ты умеешь? – вдруг спрашивает он. - А да, вспомнил, тебя учил папа с десяти лет, - и этой фразой он меня добивает, напоминая мне тот злополучный вечер. Когда наивная дура Настена навязалась отвезти его домой, переживая, что он может попасть в аварию. Я-то думала, он вообще этого не помнит.