- Они скоро будут здесь! Без меня они
тут всех перебьют. Без меня у вас нет шансов унести отсюда
ноги!
Два черных клинка замерли у
тела.
- Рафаль у нас мало
времени.
Оба лезвия впиваются в плечи
человека.
- Пока, малыш, ты был потешным –
прощальный взмах рукой и Мирел дарит воздушный поцелуй.
Рывок и лезвия начинают свое движение
навстречу друг другу. Крик агонии сменяется влажным шлепком
упавшего на пол тела.
- Нужно возвращаться на Ворон -
Алиссия ненадолго останавливается у тела.
Но ее голос заглушает вспышка у входа
на склад.
Ближайшие ящики разлетаются, будто
картонные. Полдюжины фигур аккуратно заходят на склад. Рык тяжелых
усилителей. Скрежет огромной брони. Тяжелые штурмовые доспехи.
Шестеро человек, заменяющих собой целое штурмовое звено.
- Вот и мальчики пожаловали в
гости.
Похоже на банши вид железных колоссов
не произвел впечатления.
- Нужно отступить вглубь.
Алиса оглядывается.
- Нет нужды... - голос Мирел звучит
предвкушающе... возбужденно... - Он здесь!
Она, как и Рафаль, смотрят сейчас в
противоположный от штурмовиков угол склада.
Громких шелест наполняет помещение.
Шелест, скрип, целая какофония звуков. Будто тысячи... Десятки
тысяч мелких ножек скребутся по полу. Десятки тысяч сдвоенных
крыльев вздымаются в воздух и десятки тысяч жвал рассекают
плоть.
Все мертвые тела приходят в судорожное
движение. Агонизирующие судороги, бессистемные движения.
Видимые и невидимые их участки. Они
рассыпаются. Слазят с костей мелкой пылью. Просачиваются через
сочленения доспехов подвижным песком.
Эта серая взвесь покрывает весь пол
склада. Растекается аморфной массой. Заполняет все поры и щели
помещения, чтобы в следующий миг, подобно разумному рою двинутся на
шесть замерших в нерешительности фигур.
Массивная броня имеет плотные стыки.
Герметичные и готовые противодействовать влиянию отравляющих
веществ. Штурмовые доспехи даже применяются в открытом космосе.
Защита есть. Но, как оказалось, она не универсальна. Не настолько,
чтобы противостоять чему-то не совсем... материальному, чему-то за
гранью научного мировоззрения этого мира. На такое она не
рассчитана.
Скрежет металла заглушает все звуки.
Крик людей внутри сейчас не слышен, но их агония заставляет биться
в судорогах броню, в нелепой попытке разорвать саму себя. Один за
другим, они застывают в нелепых позах. Пилоты внутри - мертвые
маски из алой крови, что пульсирует из их рта, ушей и
глаз.