Естественно,
в подобных «мероприятиях» я никогда не участвовала и совершенно не горела
тайными желаниями когда-нибудь пополнить ряды всех этих несчастных воздыхательниц.
Интересно,
появись сейчас прямо здесь и рядом с Виктором Юрьевичем Найджел Астон, что бы
произошло и как бы на него отреагировали все наши девчонки? Кому бы из этих
двоих отдали большее предпочтение и на ком бы сконцентрировали своё не
по-детски завышенное внимание?
Ну
вот, я опять думаю об англичанине. Наверное, это уже неизлечимо.
-
Ковалёва, задержись, пожалуйста, на пару минуток. Мне нужно с тобой поговорить.
________________________________________
*musculus
gluteus maximus - большая ягодичная мышца
сцена четвёртая, «ненавязчиво переходящая»
Это
я типа вся такая уже собралась, рассовала всё своё ученическое добро по
отделениям рюкзака и намылилась по скорому (и желательно незаметно) прошмыгнуть
к выходу из класса. Самойлов даже ни головы, ни глаз не поднял, когда я
бесшумно ступала мимо его рабочей территории, мысленно настраиваясь на
следующий урок.
-
Оо… о чём? – сердце натужно ухнуло о рёбра, после чего панически забарабанило в
горле под скулами, а мне самой пришлось притормозить далеко не грациозной ланью
в трёх шагах от учительского стола, едва не споткнувшись на ровном месте. И всё
это на глазах очень-очень медленно собирающихся сокурсниц.
-
О вашем с Захаровой недельном освобождении от уроков. – он наконец-то поднял
взгляд с классного журнала нашей группы и вперился в моё лицо со свойственным ему
вниманием хладнокровной, но всегда знающей что говорить и делать машины. Как с
ним вообще девчонки-то пытались что-то обусждать? У меня от его будто пронизывающих
насквозь глаз постоянно мурашки по затылку и спине расползались. Препод он,
конечно, крутой, тут уж ничем не попишешь, но не хотелось мне с ним знакомиться
ни ближе, ни как-либо ещё. Жаль нельзя было сдавать у него зачёты дистанционно,
я бы самая первая воспользовалась подобной возможностью.
-
А что с ним не так? Вроде наш мастер и завуч всё подписали и дали добро.
-
Да ничего смертельного, - сдержанная, вроде как успокаивающая улыбка коснулась
губ и даже глаз Виктора Юрьевича, но так до конца и не скрыла лёгкой иронии,
вызванной моим ответным поведением. Казалось, он не просто видел меня насквозь,
но и предугадывал любой мой последующий шаг и всё, что я собиралась (и не
собиралась тем более) сказать. В общем, неуютно я чувствовала себя всегда и
каждый раз, когда он обращался именно ко мне или спрашивал при всём классе
выученный материал за прошлые уроки.