Шевчука он заметил не сразу. Тот сгорбился за «стояком», перед ним стояла поллитровая банка пива. Рядом с воодушевлением шелушили рыбу двое краснолицых мужиков. Шевчук что-то говорил им, но те почти не обращали на него внимания, потому как рыбы им самим было мало.
Игорь заметил Мигульского, пьяно махнул рукой:
– Эдик, давай сюда! Я уж совсем заждался тебя…
Мигульский пожал руку, выдавил улыбку, решил не возражать.
– Держи место, я сейчас! – Шевчук быстро допил пиво, вытер усы. – Только дай пару «рябчиков»…
Получив деньги, он твердым шагом направился к продавцу пива – бронзоволицему узбеку, похожему на киноиндейца, сунулся без очереди. Его толкнули, очередь взревела.
– Мужики, спокойно! Не будем! После ветеранов Отечественной я – второй иду. Скажи им, Натан!
Продавец что-то буркнул, наполнил бокалы, молча сунул Шевчуку.
– Мы воевали! – хмыкнул один из краснорожих.
– И вы тоже? – повернулся Мигульский и снял очки. Когда он носил их, то был похож на пожилого отличника.
– Да не-ет… – Мужик вяло махнул рукой. – Товарища вашего так здесь прозвали… Чуть что: «Мы воевали». Документик какой-то вечно показывает…
Мигульский покачал головой и очень натурально вздохнул:
– Жалко этих ребят… Я ж его, дуралея, ёкалэмэнэ, по Чечне знаю. Такой мужик там был. А сейчас…
– Эт-точно…
Подошел Игорь, грохнул бокалами по столу.
– Вот, вырвал. На, сдачу бери… Пей… – Он сделал несколько жадных глотков. – Отличное пиво.
– У Натана всегда клевое пиво, – веско произнес тот же краснорожий.
– Это потому, что он не разбавляет… – пояснил Игорь. – Он сам говорит: «Я никогда не разбавляю. Вот не доливаю – это да».
– Зачем хороший напиток портить…
– Натан дело свое знает. На весь город один такой: куда идти на пиво? К Натану!
– Теперь будет доливать, – вдруг заметил второй краснорожий. – Он позавчера свой «жигуленок» разбил.
– Да ты что?! – всплеснул руками Шевчук. – Где его угораздило?
– Ничего, купит новую, – усмехнулся Мигульский и подумал об оставленной машине.
– Берите, угощайтесь! – подобрел вдруг второй краснорожий и протянул рыбий хвост.
Шевчук молча принял его, стал лениво шелушить.
– Ну, где твое письмо? – спросил Мигульский. Компания краснолицых ему уже наскучила.
– Погоди, не здесь…
Игорь уставился в одну точку, помрачнел, надолго задумался. Мигульский потягивал пиво, косился в сторону товарища. Тот хмурился, сжимал кулаки и, кажется, вот-вот собирался грохнуть по столу от беспричинной своей тоски. Наконец он очнулся, поднял голову: