– Ну Виктор Алексеевич, – взмолилась Настя, – может, не стоит ребят подставлять? Давайте я напишу без фамилий. В конце концов, справка-то нужна не для того, чтобы делать оргвыводы, а для того, чтобы учитывать ошибки и типичные промахи. Разве нет?
– Ну, правильно, – кивнул Колобок, переходя на хриплый шепот. – Раз ты сама все знаешь, чего ж спрашиваешь?
– На всякий случай, вы же начальник.
– Плохо, Анастасия. Ты уже большая девочка, кончай прятаться за мою спину, учись сама принимать решения. Не сегодня-завтра уйду на пенсию, что будешь делать без меня?
– Без вас я пропаду, – твердо ответила она.
– Чушь, – поморщился полковник. – Давай быстрее становись на ноги, набирайся смелости, чтобы я мог со спокойной совестью отойти от дел. Один совет я тебе, считай, дал. Чего ты еще хотела?
– Ну, в свете того, что вы мне только что сказали, выходит, что ваш второй совет мне не нужен. Поэтому я не советуюсь и не спрашиваю разрешения, а просто ставлю вас в известность.
– О чем?
– О том, что мне необходимо провести оперативную проверку некоторых обстоятельств, и я собираюсь использовать для этого собственные возможности.
– Какие это, интересно, у тебя возможности? – от удивления у Колобка на мгновение прорезался голос. – Ты десять лет сидишь на аналитике, у тебя нет ни одного агента, ни платного, ни какого-либо другого. Насколько я знаю, других источников информации у тебя тоже нет. Ты что это задумала, а? Ну-ка быстро признавайся.
– Не признаюсь ни за что, – засмеялась Настя. – Вы же сами велели набираться смелости и принимать решения самостоятельно.
– Смелость заключается не в том, чтобы перечить начальству и утаивать от него информацию.
– И в этом тоже, – упрямо возразила Настя. – Но я утаивать не буду. Я хочу попросить помощи у Денисова.
– У кого?! – поперхнулся полковник.
– У Эдуарда Петровича Денисова, – невозмутимо повторила Настя. – Во-первых, вы совершенно правы в том, что собственных источников информации у меня нет. Во-вторых, Эдуард Петрович остался мне должен, так что я могу прибегнуть к его помощи без зазрения совести. И я очень вас прошу, Виктор Алексеевич, не запрещайте мне делать то, что я задумала, потому что я все равно буду это делать, только буду вынуждена вам врать, а мне этого не хочется.
– Зачем тебе это? – тоскливо просипел Гордеев, держась руками за горло. – Что ты хочешь выяснить?