– И будет прав, – мрачно добавила она. – Столько дней прошло, а мы топчемся на месте.
– Ну ты, мать, не права, – развел руками Коротков. – Мы же попытку ограбления отрабатывали, все каналы сбыта проверяли. Между прочим, могу тебе похвастаться, я соседям здорово помог. Заказчиков на коллекцию Анисковец я не нашел, что верно – то верно, зато обнаружил следы заказа на кражу у крупного антиквара. Ребята там профилактические мероприятия развернули по всему фронту, ждут воров с распростертыми объятиями. А представь себе, если эти воры готовы пойти на убийство хозяев? Тогда я, умный сыщик Коротков, еще и от трупа нас избавил. А ты меня даже не похвалишь, только ругаешься и ворчишь.
– Да что я, – Настя рассмеялась и ласково взъерошила ему волосы, – вот Колобок завтра будет ругаться – мало не покажется. Я вообще ангел рядом с ним.
Они сели в старенькую Юрину машину, давно уже дышащую на ладан, и поехали на Щелковское шоссе, где жила Настя. Дома они на скорую руку приготовили ужин из полуфабрикатов, при этом Коротков не переставал ныть по поводу Настиной нехозяйственности.
– Сюда нужно добавить чеснок и какую-нибудь приправу.
– Чеснока нет. А приправы, наверное, есть, но я не знаю, куда Лешка их кладет.
– Но майонез у тебя хотя бы есть?
– Кажется, нет. Надо в холодильнике посмотреть.
– Ну ты даешь! Даже не знаешь, что у тебя есть, а чего нет.
Он открыл дверцу холодильника и присел перед ним на корточки.
– Мать честная! У тебя ж тут кастрюля с супом стоит!
– Да? – искренне удивилась Настя. – Ну надо же, а я и не знала. А что там еще есть интересного?
– Остатки жаркого, кажется, из баранины. Сыр в огромных количествах. Ты когда сюда заглядывала в последний раз?
– Да ну тебя, Коротков, отстань, – отмахнулась Настя. – Я хватаю кусок, который лежит поближе, быстро его съедаю и заваливаюсь спать.
– Вот кикимора, – Юра осуждающе покачал головой. – Лешка старался, готовил тебе еду, чтобы ты с голоду не померла, пока он в командировке, а ты ведешь себя кое-как.
– Не обзывайся, а то не дам раскладушку, будешь на полу спать. Ладно, вытаскивай суп, его и в самом деле надо съесть, а то Лешка обидится.
Ужин оказался неожиданно обильным и сытным, и Настя с Юрой, с голодухи разом впихнувшие в себя такое количество продуктов, уже не могли пошевелиться.
– Слушай, – с ужасом сказала Настя, – я, кажется, даже встать не могу. Обжорство – большой грех.