Где-то совсем рядом раздавался характерный вой сирены. Дусю грубо рванули за волосы, она дико вскрикнула, уткнувшись носом в грудь стрелявшего. Оттащили несколько метров, и она яростно сопротивлялась, скользя каблуками туфель по горячему асфальту. Одна слетела со ступни, и Дуняша больно оцарапала кожу. По ноге разлетелись брызги жгучей боли.
— Не дергайся, кукла, ничё я тебе не сделаю. Ты наша страховка, усекла? Молчи и не хныкай, уйдешь тогда целой. — прохрипел в ухо густой бас, и Евдокию запихнули в душный салон джипа.
Но плакать она и не думала. Её охватила злость, и девушка с силой пнула негодяя по колену, когда он плюхнулся рядом, пристраивая между нею и собой мешок с награбленным. Это же надо было так влипнуть! А ведь если сегодня она не отнесёт документы, придётся ждать следующего конкурса, и не факт, что она сможет попасть в список абитуриентов!
— Ты как, Лёха? — пропыхтел с водительского места дружок этого. — зацепило путём или царапина?
Внедорожник с заносом понесся по улице, и Дусю бросило на сидевшего возле неё парня.
— Нормалёк. — тяжело дыша, обронил Лёха, и толкнул Дуняшу локтем. — ты шить умеешь?
Он отодрал мокрую, темнеющую потеками, джинсовую рубашку от груди, и пристально осмотрел себя.
— Я… Да, умею. — растерялась она, еще не сообразив, куда он клонит.
Взгляд её упал на его плечо, и Дусю пробрал озноб. Рваные края раны свисали клочьями, кровь хлестала фонтаном, словно в фильме ужасов. В ужасе уставившись на чернеющую дырочку в предплечье бандита, девушка часто заморгала.
— Заштопаешь меня, щас зарулим в аптеку, возьмешь всё, что нужно. Ну, чё рот открыла, никогда крови не видела? — насмешливо поддел он, зажимая рану ладонью. — Дю̀ма, мусора на хвосте не висят, не?
— Пучком всё. — заверил второй, прибавив скорость. — пусть отсосут, твари красноперые! Чё, немного прокатимся по городу, и поищем медичку тихую?
— Гони, братан. Я потерплю, пока не мутит, бля. Вон, и медсестричка уже имеется, меньше мороки.
Дуся вжалась в сиденье, и замотала головой, выронив папку. Эти двое спятили?! Она никогда в жизни не зашивала раны у живого человека, и делать ничего подобного не станет!
Спорить с бандитами она не стала, понимая, что от них всё равно ничего не добиться. А усугублять свое положение истерикой глупо. Нужно действовать умнее, усыпить бдительность этих двух, а потом уже — по обстановке. Поэтому всю дорогу она хранила молчание, лишь, когда Дю̀ма вытолкнул её из джипа возле аптеки, возмущенно фыркнула.