Из черноты леса раздался тихий смех сумасшедшего человека.
– Иди, лечись. Идиот! – уже смелее крикнул я и вступил на
крыльцо избы.
В горнице меня встретил странный чернобородый мужик лет
пятидесяти. Он что-то вырезал ножиком из небольшой коряги.
– Доброй ночи, хозяин, – обратился я с порога.
Однако мужик лишь мельком посмотрел в мою сторону и забыл о моем
существовании.
– Хозяин! – крикнул я, подумав, что тот глухой. – Лошадь в
хозяйстве есть? Мне бы автобус толкнуть!
В дверь стал кто-то активно царапаться, как пес, который не
может войти в незапертую дверь. Я от греха прошел в горницу и сел
напротив чернобородого мужика. Что-то во всем этом доме было
необычным. Я посмотрел по сторонам, и понял, что печь давно не
топлена, вокруг нет никаких припасов и вещей. Дом был абсолютно
нежилым. Лишь чернобородый мужик, молча, вырезал диковинную
фигурку. Я присмотрелся к ней и обомлел, это было мое лицо. И тут
меня просто обжёг кипятком мой амулет, и я стал терять сознание и
задыхаться, как будто воздух вокруг стал вязким и жидким.
– Зеркало! – долетел до моего угасающего разума невесть, откуда
взявшийся шепот. Из последних сил я выхватил у чернобородого мужика
фигурку в виде моего лица и швырнул ее в сторону черного старого
зеркала. Сознание мое тут же померкло.
Проснулся я оттого, что кто-то нюхал мой нос. Я резко вскочил,
свет уже пробивался сквозь плохо сколоченные доски какого-то сарая,
в котором я оказался. А около моих ног ползал обыкновенный лесной
ежик. Я вышел на улицу, метрах в трестах от меня, на дороге стоял
наш автобус. Куда же делась капитальная изба?
Я обошел вокруг этого заброшенного ветхого строения. И вдруг
увидел маленькое старинное зеркальце. Стекло на нем было разбито на
множество мелких трещинок. Прикасаться к нему у меня не возникло
никакого желания. «Странно», – подумал я и двинулся к опелю. Актеры
в салоне вповалку, практически друг на друге, мирно спали. Я сел за
руль, и наш «Икар» спокойно завелся и тронулся с места.