Пару раз применил заклинание Оценки на окружающих предметах.
Странные металлические «грибочки» оказались выходами вентиляции
подземных коммуникаций, а ярко-красный шарик, висящий в воздухе –
местной формой жизни, для людей страшно ядовитой, но безвредной,
если её не пытаться съесть. Потроха тварюшки, кстати, можно
применить в таком огромном перечне алхимических зелий и магических
ритуалов, что поневоле задумался, как бы её половчее прихватить…
Плюнув на ядовитую дрянь, продолжил прерванный путь.
По пути было довольно малолюдно. Редкие прохожие были одеты, в
основном, в цельные костюмы, наподобие комбинезонов, на которые
частенько были прикреплены гаджеты самого разнообразного вида.
Объединяло гаджеты одно – они все были очень маленькие. Либо не
были, но в этом случае они не висели на человеке мёртвым грузом, а
следовали рядом с ним своим ходом. Не раз видел мечту любой
блондинки – летающую сумочку.
Дойдя до своей цели, на секунду усомнился – а сюда ли мне надо?
Но заклинание, вроде бы, пока не подводило, поэтому смело прошёл в
раздвинувшиеся передо мной двери…
После недолгого спора, мужчины пришли к какому-то решению и
младший из них провёл меня вглубь помещения, где стояли массивные
приборы неизвестного предназначения. Тот, к которому меня подвели,
больше всего походил на стоматологическое кресло, от чего зубы
сразу заныли, хотя побывал-то в таком всего пару раз. Недаром
говорят, что детские впечатления – самые крепкие.
Брошенная «опознавалка» принесла сведения, что передо мной
многофункциональный прибор трансовой передачи данных, чаще всего
применяемый для изучения гипнопрограмм. В настоящий момент прибор
был настроен на последовательную передачу знаний двух языков. Что
же, это как раз то, что надо! Усевшись в кресло, я расслабился и
позволил мягким переливам света и звукам заполнить себя целиком...
Оценка выдала именно такую рекомендацию при работе с данным
агрегатом для достижения наилучших результатов.
Через некоторое время голова начала не то чтобы побаливать…
Скорее пухнуть от знаний. Слова двух различных языков сливались в
моём разуме в слаборазличимый, но навязчивый фон, от которого никак
не получалось избавиться. Наконец кресло тихо звякнуло, говоря о
завершении передачи знаний, а в комнату вошёл один из работающих
здесь мужчин – на этот раз старший из них. Он что-то у меня
спросил. Кажется, поинтересовался моим самочувствием, если я
правильно понял, после чего предложил перейти к другому стоящему
здесь же прибору – этакому стеклянному гробу.