Вино. Это все – его вино, в которое он насыпал каких-то феромонов или афродизиаков. Или мои пять лет исключительно деловой жизни, в которой я не позволяла своему девичьему прорваться наружу, закрыв его здравым смыслом?
Но мне все становится неважно, стоит ему обернуться и снова улыбнуться мне, немного сильнее сжав мою ладонь.
И откуда он только такой взялся, да еще с этой улыбкой? Вот даже не сомневаюсь, что она разбила множество женских сердец! Так и представляю, как он идет по ним, как по песку, а они похрустывают под его ногами.
Но я для того сюда и приехала, чтобы оставить сердце на замке, так что мне – не грозит!
Снова улыбаюсь, понимая, что в любой другой обстановке бежала бы от такого со всех ног. Зато здесь мое сердце в безопасности. Потому что не будет ни влюбленности, ни боли, ни разочарований. Только наслаждение! И я вполне могу себе позволить в него окунуться по полной!
Он смотрит на мое лицо так, будто прощупывает мою улыбку и настроение. И я улыбаюсь еще шире. Легонько кивнув, он подносит мою руку к губам, от чего по венам начинает разливаться блаженное расслабляющее и будоражащее одновременно тепло и увлекает меня за собой на совсем незаметную тропинку.
Море оказывается перед нами… Как – то вдруг.
Или – это мы оказываемся перед ним?
Я просто задыхаюсь в тот миг, когда кусты вдруг резко заканчиваются и мы оказываемся на песке у играющего бликами бескрайнего моря.
Задыхаюсь от всего одновременно.
От его аромата, тут же сметающего с меня все наносное, - вот так, одним-единственным дуновением ветра.
От горячего песка, который прожигает даже сквозь подошву сандалий.
От невероятного чувства свободы, которое нахлынуло и обожгло в единый миг.
И, наверное, - от какой-то детской радости, которая всегда волной поднимается в груди, стоит мне только оказаться у моря. Кстати, - сколько же я не была в отпуске?
- Это… Просто чудо! – выдыхаю я, - даже не ему, скорее, сама себе.
И меня накрывают горячие губы.
О-фи-геть, - последнее, что выдает мой мозг, прежде, чем полностью отключиться.
Потому что так – меня еще ни разу не целовали.
Жадно, - настолько, что, кажется, в наших слившихся губах сконцентрировалась вся пульсация сердца.
Горячо, - настолько, что тело пронзает миллиард иголок, выстреливая, как пузырики шампанского, внутри и скапливаясь горячим пульсом внутри живота.