- Вы серьезно ранены?
- Наверное, не очень. Но все болит.
- Характер ранения?
- Невидимый грузовик – не знаю, как это назвать иначе…
Она срезала с меня больничную пижаму и принялась обрабатывать
ссадины и порезы на спине. Аэрозоль, в отличие от спирта, не жег, а
приятно холодил, быстро убрав боль внешних повреждений. Спина,
впрочем, крепко болит, в груди тоже боль, дышать тяжело – трещины в
ребрах как минимум, а возможно, что и переломы, хотя тогда, по
идее, было бы совсем туго.
Ехали мы очень быстро – километров двести в час, я это определил
по мельканию за окном столбов. Однако автобан просто идеален – ни
тряски, ни качки, и если бы я не знал, что машина едет – смог бы
определить это только по редким моментам торможения и разгона. Путь
занял в сумме полчаса – значит, километров сто.
У меня было минут пятнадцать на подумать: Брунгильда дремала,
медичка сидела, уткнувшись в измерительный прибор, так что мне
никто не мешал.
Итак, Брунгильда действительно настроена мне помочь, и ее расчет
мне понятен: операцию она провалила и осталась в живых только
потому, что я ее не стал добивать. Я был бы идиотом, если б
рассчитывал на благодарность нацистки, но ей нужна моя помощь,
чтобы скрыть свой провал. Нет проблемы, мне похвалить ее нетрудно,
даже кривить душой не придется: она действительно мне помогла.
Ее отец, граф Айзенштайн, хочет прищучить своего недруга, а
потому ему я тоже нужен. Не вопрос, помогу с радостью, если он
сможет доставить проблемы тем, кто стоит за экспериментом – я буду
только «за».
А вот ушки на макушке мне надо держать, чтобы своевременно
предугадать наступление момента, когда я уже перестану быть ему
полезным, и вовремя исчезнуть. К тому времени мне необходимо
понять, что к чему, и обзавестись вещами, нужными для побега.
Кстати, девица сидит ко мне в четверть оборота, так что я
воспользовался этим и незаметно спрятал второй пистолет,
подобранный возле усыпленной охраны, в ботинок. Металл холодит
голую ногу, но это фигня. Документы достать не получится точно,
посему мой единственный шанс – вести себя настолько естественно,
чтобы никому не пришла в голову мысль проверить мой паспорт или
какой другой «аусвайс». И, конечно, пересечь границу на одной
только арийской внешности не получится…
И тут молнией мелькнула мысль: а что, если бежать некуда?