— Вижу, — кричит он сверху.
— Что там, Бер?
— Не знаю, Макс Са, темное, очень далеко.
Тиландер корректирует курс, гребцы сами с удвоенной силой
налегают на весла, пытаясь скорее достичь того, что так встревожило
неандертальца. Они все помнили, как позавчера Санчо не дал нам
выйти в море, и понимали, что именно ему обязаны жизнью. Через пару
минут мне показалось, что я тоже вижу темное пятно на воде. Прошло
еще около десяти минут, прежде чем я понял: на воде качается та
самая необычная лодка, которую я увидел в своей голове. С этим
видением еще предстояло разобраться, бросил взгляд на
неандертальца-телепата, расплывавшегося в улыбке по мере нашего
приближения к лодке.
Минут через десять мы приблизились настолько, что смогли
рассмотреть необычную конструкцию, медленно дрейфовавшую на запад.
Лодка походила на полумесяц, рога которого обращены вверх. Около
семи метров в длину, корма и нос одинаковые и смотрят вверх почти
под прямым углом. В середине лодки возвышается небольшая мачта без
паруса. Нос и корма узкие, но в середине лодки расширялась почти до
двух метров.
Еще пару минут и мы уже почти вплотную приблизились к странной
конструкции, борта которой сделаны явно из растения похожего на
тростник. «Папирус» — возникло в голове название. С кормы и носа на
верхушку мачты шли веревки, видимо, придававшие устойчивое
положение мачте.
Прозвучал гонг, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. Весла
подняли из воды, и «Акула» по инерции проскользила около десяти
метров, пока не поравнялась с лодкой. Перегнувшись, я схватился за
борт, сразу почувствовав, что его край липкий. Несколько рук
помогли пришвартовать лодку к драккару, и только тогда я смог
встать, чтобы заглянуть внутрь. Несмотря на скромные размеры
плавсредства, оно имело подобие палубы на носу и на корме. Два
темно-коричневых тела, облаченных в некое подобие ткани или тонкой
шкуры, лежали неподвижно. Борт лодки немного возвышался над нашим,
но это не помешало Беру первым перескочить на чужую посудину.
— Макс Са, здесь только эти двое, больше никого нет, — мой
телохранитель давал понять, что спрятавшихся воинов нет. Очутившись
в лодке, я опустился рядом с телами, пытаясь нащупать пульс. Только
сейчас заметил, что это парень и девушка. Пульс прощупывался у
обоих, нитевидный, учащенный и прерывистый. Растрескавшиеся губы и
солнечные ожоги по всем оголенным частям тела говорили о том, что
люди несколько дней провели без воды.