И что мне
теперь с ней делать? – девчонка видела, как я использую Ки, а
значит переходит в разряд опасных для меня свидетелей. Повезло еще,
что она гайдзин и среди японцев ей веры нет.
- Сэмпай,
сэмпай, прием, вызывает земля.
- Ну чего
тебе?
Даже
здесь – на школьной крыше от балбеса нет покоя, может разок скинуть
засранца вниз для профилактики. Вроде разбиться не должен –
всего-то третий этаж. Осталось только придумать, как перекинуть его
через сетку рябицу, которой огорожены края крыши. Есть подозрение,
что паршивец может заподозрить неладное и начнет за нее
цепляться.
- А чего
это вы так на меня смотрите?
- Говори
давай! – рычу в ответ.
-
Ладно-ладно, у меня, кстати, мама в аптеки работает, хотите я у нее
таблеток для вас попрошу, успокоительных?
- Все, ты
достал!
Пару
минут валяю мальчишку по крыше, вымещая накопившийся стресс на этой
гуттаперчевой живой груше. Он, конечно, сопротивляется. Техника
патриарха Грейси уже основательно укоренилась в его теле и Мичи
более не ощущается таким мешком, каким был еще три недели назад,
вот только при прочих равных я банально сильнее и
опытнее.
- Сэмпай,
я сдаюсь пощадите. – хрипит Мичи, барахтаясь в моей
гильотине.
Сидим,
отдыхаем, судя по ощущениям десятиминутная переменна вот-вот должна
подойти к концу.
- Сегодня
я иду в додзе. – мямлит пацан.
-
И?
- Мне
страшно, вдруг она опять победит? – руками он подпирает подбородок
и его взгляд упирается вдаль – туда, за пределы, огораживающей наш
маленький мирок, сетки. – Тогда я не только себя, но и вас
подведу…
-
Конечно, победит, если ты и дальше будет жевать сопли, как
девчонка. Мичи, очнись! Ты завалил двух здоровенных парней старше
себя, просто покажи этой мелкой кто в додзе настоящий мужик. –
отвешиваю ему отцовского леща. – Ну как, полегчало?
- Ага,
подзатыльник помог, а речь – полное дерьмо. Сэмпай, вам бы
поработать над ораторским искусством.
- Пакуй
чемоданы, паршивец, ты отправляешься в полет!
- Нет,
Сэмпай, вы с ума сошли? Я же разобьюсь!
- Не будь
сыклом, отпусти сетку!
Спасителем Мичи становится звонок, знаменующий о
начале второго урока. Отпускаю пацана и стремглав бросаюсь к выходу
с крыши, еще опоздать не хватало. Следующее занятие – математика, а
преподает ее старый, плешивый пень, которому дай только повод для
того, чтобы поворчать. И делает он это настолько нудно и без
огонька, что лучше не опаздывать, моя нервная система, итак, уже на
пределе, еще не хватало выслушивать нудные нотации от этого
старикана.