— Тебе тридцать уже, а до сих пор семьи нет!
Началось...
— Детей нет! Мы с отцом так внуков хотим! А с таким сыном-карьеристом и не дождемся, наверное, никогда!
Дети? Я о них пока не думаю. Не думал. Вот до этого самого момента. Потому что впервые вместо раздражения из-за того, что разговор снова свернул на эту тему, я испытываю какое-то непонятное предчувствие. И перед глазами снова образ Стрекозы.
Тряхнуло нешуточно. Похоже, я не против того, чтобы ребенок был, но именно от нее. Это вот что за наваждение?
— Мам, все. Хватит об этом, — проворчал, пытаясь скрыть растерянность, — всему свое время.
— Ты всегда так говоришь, и по-прежнему женат только на своей работе!
— Мам...
И тут слышу шорох за спиной и сдавленное "ой".
***
Лика
Вздохнув, убираю мобильный обратно в сумочку, подумывая вернуться в зал, но тут выясняется, что в подсобках я не одна. Чуть поодаль разговаривает по телефону знакомый, которого на прошлой неделе щедро облила кофе.
Не лучший поступок в моём исполнении. Постыдившись за прошлую встречу, опускаю глаза в пол и спешу к выходу.
По-тихому проскочу мимо, он и не заметит.
Ага. Сейчас!
Нас разделяет всего ничего… метр-два... Мужчина по-прежнему стоит ко мне спиной, разговаривая с собеседником. И в этот момент я, со всей присущей только мне грацией, спотыкаюсь.
Опять!!!
Лечу прямо на знакомого.
Не в объятия, а на пол! К ЕГО ногам!
Конечно, я всячески стараюсь удержать равновесие и замедлить бесславное падение, поэтому машу руками, пытаясь ухватится за что-нибудь. Только получается беспорядочно… а что хуже - в один из таких судорожных махов... хватаюсь… за зад мужчины… Вернее за ткань брюк на его заду. Крепком таком, подтянутом… заду!
И то ли я удивительно хваткая и сильная, аки рак, то ли ткань дорогих брюк не рассчитана на безжалостные покушения, но раздается треск, и в кулаке оказывает лоскут, а перед глазами в прорехе виднеется мускулистая ягодица. Не голая, нет! В труселях! Но ведь ягодица!
Мужик в полном шоке оборачивается через плечо, и когда видит меня, неосознанно покушающуюся на его зад и стоящую на коленях у его ног, с куском ткани, совсем недавно прикрывающим его тылы, меняется в лице.
— Опять??? — не то рычит, не то взывает.
— П-простите! — лепечу, порываясь приляпать клок обратно.
Только он не прикрепляется… на чуть прилипнет и тотчас падает, открывая взору мужское белье.