– Доченька! Что с тобой?! – Молли со слезами на глазах бросилась
к дочери.
– Хороший вопрос, – в тон ей сказал фон Гогенхайм, опуская свой
жезл.
Гарри пришлось снова пересказывать события в гриффиндорской
гостиной. После этого Нарцисса попросила Сириуса посмотреть
сознание Джинни, а сама, очень мягко отстранив от девушки Гарри и
Молли, вывела всех из комнаты. Тут её лицо стало мрачным и
озабоченным. Гогенхайм вышел следом.
Целители какое-то время совещались, причём мадам Помфри похоже
просто потеряла дар речи от того, что сейчас почти на равных
беседует с господином Магистром Гильдии и всё больше взирала на
Гогенхайма с немым благоговением. Наконец светила медицины
подозвали остальных.
– Всё очень плохо, – тихо сказала Нарцисса. – На физическом
плане они объединились не совсем полностью и с небольшим смещением,
это создаёт взаимные наводки в нервной системе. Как результат –
судороги. В таком состоянии она продержится сутки, максимум двое,
дальше не выдержит сердце. Мы делаем всё, что можем, но пока не
знаем, как ей помочь.
– Неужели, Нарцисса? – немного насмешливо спросил Дамблдор. –
Ведь у тебя все записи Лили и ты так лихо подправила нашу операцию,
когда мы доставали Гарри. Неужели сейчас ты ничего не можешь
сделать?
– Здешней Лили сразу после школы было несколько
не до высокой науки, поэтому она не добилась сколько-нибудь
серьёзных результатов, я же никогда не вникала в эту проблему так
же глубоко как она. В последнее время я работала над одной, очень
специфичной стороной теории реальностей. Вы, как я понимаю, тоже,
профессор?
Дамблдор не стал отвечать на этот явный выпад, он просто
спросил:
– Значит, Джинни обречена? Вернее они обе обречены?
– Если бы мы смогли как-то попросить помощи у Лили. – сказала
Нарцисса и уточнила: – Оттуда.
– Но, увы, это невозможно, – подвёл итог директор Хогвартса.
– Но ведь Джинни как-то прошла! – в отчаянии воскликнула Молли и
тут же бросилась к Гарри: – Гарри! Пожалуйста! Может она что-то
говорила тебе?
Гарри испытал острое чувство досады на самого себя. Ведь Джинни
и в самом деле пыталась ему сказать!
– Пейджер реальности! – воскликнул он, вытаскивая из кармана
пижамы (в которой так и оставался всё это время) странный кулон с
пентаграммой и смятый пергамент, оставленный
Джинни-из-другой-вселенной на столике гриффиндорской гостиной. – А
здесь наверно написано, как им пользоваться!