– Всё можно изменить!
– Без сомнения, – всё так же спокойно ответил Дамблдор. – Вопрос
только в цене. И Корнелиусу стоит подумать, какую цену придётся
заплатить лично ему за неудачную
попытку превысить свои полномочия. Надеюсь, Вы сможете передать ему
мои слова.
Ведьма в розово-чёрной мантии резко выпрямилась. Она несколько
секунд рассматривала Дамблдора, а тот, словно её уже не
существовало, принялся перебирать бумаги на столе.
– С минуты на минуту прибудут мои помощники, – резко сказала
она.
– Как только они появятся, я направлю их к Вам, – ответил
Дамблдор, не поднимая глаз от очередного документа...
...Грюм сидел на стуле, немного наклонившись вперёд и опираясь
на свою палку, а на другом стуле прямо перед ним, сидел молодой
человек весьма шкафообразной комплекции. Молодой человек был крепко
привязан к стулу и смотрел на отставного аврора, который, по
совместительству, был преподавателем в колледже авроров, с
нескрываемым страхом. А Грюм тихонечко рассуждал, глядя куда-то
поверх головы пленника, словно чего-то припоминая:
– Джордж, Джордж... А... Жора Престон. Выпустился в
позапрошлом... Помню, помню! Как же! Вроде даже учился... А так
ничего особенного. Ни в чём не замечен. Правда, Жора?
– Да, профессор! – с готовностью ответил пленник.
– Совсем ни в чём. Ни в плохом, ни в хорошем, – это Грюм
произнёс с явной издёвкой. Ох как он не любил все эти
посредственности! Уж лучше возиться с явным бездарем, двоечником,
ибо рядом с бездарностью обязательно есть яркий талант, который
надо только найти и развить, а вот уверенный середнячок так
навсегда и останется пустым местом. Его пленник тем временем
подобострастно кивал:
– Да, да, профессор, конечно! Я человек тихий!
– Ой уж тихий! А кто Августу побил?
– Какую Августу я не...
– Августу Лонгботтом, помнишь? Ту старушку в Косом переулке?
Помнишь, летом? – Грюм весело погрозил ему пальцем: – Конечно
помнишь! А знаешь, что я щаз сделаю? Я тебя отпущу. Вот просто так.
Хочешь?
– Ага! – радостно воскликнул Джон, но Грюм был не так-то прост.
Он бодрым и радостным голосом добавил:
– А заодно передам Фрэнку всё, что знаю о твоих художествах.
Пленник побледнел. Неожиданно комната с голыми каменными стенами
и жёсткий стул, к которому он был привязан показались ему такими
родными и уютными. Ещё бы: Фрэнк и Алиса Лонгботтомы давно уже
стали легендой среди авроров. Больше славы досталось, пожалуй,
только Поттеру с Блэком, но эти могли подложить ежа на трон самому
Волдеморту. И нетрудно было предположить, что ждёт твёрдого
середнячка Жору Престона в том случае, если Фрэнк Лонгботтом
узнает, кто избил его мать.