Когда уже уходить он собрался,
сказал, что если всё нормально будет в Варшаве, то ещё у меня
купит. В конце августа он опять сюда с партией джинсов приедет.
Отказываться не стал – тут капнуло,
здесь капнуло, вот и хлебушек у тебя уже с маслицем…
Глава 24 Аркаша
Пнул. Правой. Так на ходу
получилось.
Куда? Понятно, в голень. Куда же
ещё.
Хорошо так попал. Куда и метил. В
косточку.
Нога то в берце. Поясняю – это моя, а
не та, которой прилетело.
Понимаю, сильно больно теперь. Не
мне, само-собой. Тому, кому от меня досталось. Но, что делать то
было?
Петя, друг Десантника тоже правой, но
уже рукой, в висок Аркаше добавил.
Опал тот, как озимые…
Утром Саша опять меня с точки снял.
Пойдёшь, говорит с Петей. Один мужик ему денег должен и не отдает.
Петр сам всё порешает, а ты потом ему нести поможешь. Ну, что с
того мужика он возьмет.
Много, судя по всему, мужик тот
задолжал. Или что-то габаритное у него забирать будем.
Отказать Саше нельзя. Ну, не будет
сегодня заработка, да и ладно. Перетопчусь.
Пока ехали, Петр меня в курс дела
ввел.
Есть такой палаточник на рынке –
Аркаша. Взял под проценты деньги. За партию товара ему рассчитаться
надо было. Не так сильно и много. Срок подошёл отдавать, а от него
ни слуху, ни духу. Запировал. Но, это как говорится – его проблемы.
Занял – отдай. Причем вовремя. Счётчик то включится, потом труднее
рассчитаться будет. Долг растет, а Аркаша всё вино пьет. Вот и
пришлось ему напомнить. Это для его же блага.
В дверь позвонили. Не открывают. Ещё
раз на кнопочку понажимали. Нет реакции. Постучали. О, кто-то в
квартире зашевелился. Дверь немного приоткрылась. Пропитая морда
показалась. Аркаша, наш голубь сизокрылый, собственной
персоной.
Дверь он отворил – некуда ему
деваться. Смотрит зло, недовольно – от важных дел, наверное, его
оторвали каких-то.
Попятился по прихожей, руку за спиной
держит. Странная, конечно, поза, но может всегда так он делает. Я у
него первый раз, привычек его не знаю.
- Чё надо? – прохрипел. Сам на Петра
смотрит, меня как бы не замечает. Я для него – пустое место.
- Ничего, дорогой друг, не забыл? –
Петр дружелюбно так к нему обратился. Не грубо и без наезда. Очень
даже не обидно.
Аркаша ни слова не говоря руку свою
из-за спины достает, а там молоток. Причем, такой, не маленький. Не
сапожные гвозди им забивать. Раз таким по голове прилетит, считай –
урод на всю оставшуюся жизнь. Это если выживешь.