– Вот тебе, друг, и корпоративная поддержка, порочная круговая порука.
– Ну, не все такие. Немало в нашей системе настоящих профессионалов, для кого честь и звание офицера не пустая проформа. Если такие переведутся, что тогда будет? Беспредел, произвол.
– Игорь, ты не ответил мне, готов ли перейти в нашу службу?
– Не думал над этим вопросом. Тут живая работа с людьми. Да можно подумать, будто в комитете дела обстоят по-иному. Все такие пушистые, умнющие, добросердечные.
– Ладно, не трави душу!
– Вот так вот. Не трави. Сколько ваших ребят рванули за границу! А если верить некоторым центральным газетам, так кого только нет в вашей среде. Некоторые даже своих родственников сдают! Просто за язык, что называется. Хотя бы за то, что склонны думать несколько иначе по некоторым моментам из истории нашего многострадального отечества, чем принято в неких верхах.
– Фу ты, да где их теперь сволочей нет!? Но это не означает, что наша система больна. А вот в вашей – большой непорядок. Не забудь, к нам надо идти до 35 лет. Игорек, пора поспешить. Впрочем, как и с женитьбой.
– Советчик, блин каменный. А сам – то?
– В нынешнем году буду окольцован. Приглашение на свадьбу вышлю ценным письмом, – улыбнулся Гриша, – чтоб не отвертелся.
– Хм, да ты мне в затылок дышишь.
– И кто твоя половинка?
– Еще чего, – нарочито возмутился Игорь, – положишь свой тяжелый глаз на нее, да еще и отобьешь! Она у меня училочка молодая, без опыта, не знает элементарного наговора от порчи и сглаза.
– Ах, ты училошный пастух! – понарошке распетушился Степняков. – Да я на тебя Калевалу напущу!
– Ой, только не это! – замахал руками Ергашов. – Оставь в покое старика!
И тут же начал вспоминать их потаенную пещеру в Карелии.
– И ведь никому не расскажешь о том чуде, мой дорогой мильционер. За шизика сочтут, в психушку передохнуть от светлой прозы будней кинут.
– Поэтан, да и только! – посмеялся незло Игорь. – На ночь глядя, стихами не балуешься?
– Да я что. А вот ты больно складно гутаришь. Пописссывать не начал?
– Как же, сударь, кое-что про запас кропаю. Но прозой – с, прозой.
– Эк, куда тебя, братец, понесло! Будешь когда в нашу контору заворачивать, о том молчок. У нас писарчуков не особо чтут, за исключением избранных.
– Ты опять за свое.
– Что делать, ради друга раскрыл эту гостайну.