И вновь этот потрясающий полет, только мы вдвоем! Только что-то пошло не так: Динин всполох начал медленно гаснуть, свет ее жизненной силы потускнел, вспыхивая все реже и реже…
– Нургх, – сквозь потоки мироздания, возвращая в реальность, ко мне пробился вопль Ригарда. – Нургх, остановись! Что ты делаешь…
– Вернись, – холодный шелест чужого шепота. – Твоя кровь слишком сильна, твоя сила ее задушит.
Дина
Открыв глаза в следующий раз, опять увидела сидящего на краю кровати Нургха. На руках мой шаенг держал наших дочерей.
– Ой! – резко подскочив, я испуганно протянула к ним руки. – Ты их не уронишь? Таких маленьких надо держать осторожно, головку придерживать…
Оборвав себя на полуслове, потрясенно моргнула, рассматривая деток. Малышки на руках шаенга расположились вполне комфортно, цепляясь за одежду отца крошечными пальчиками и самостоятельно вертя головами. На меня они смотрели совершенно сфокусированными взглядами. Поразительно!
В неописуемом восторге я прижала ладони к губам, сдерживая потрясенный вскрик. Испуг в душе смешался со счастьем и облегчением. Все случилось к лучшему, мы все вместе и здоровы. На Ниаре! Захотелось кричать от восхищения и обнимать весь мир. Пусть это мгновение никогда не закончится.
– Пойдем к мамочке?
На лице Нургха сияла гордая улыбка победителя.
– Ну, будем знакомиться лично, доченьки?
Осторожно принимая из его рук дочерей и укладывая их рядом с собой, я всматривалась в маленькие лица, стараясь взглядом охватить сразу все, навеки запечатлеть в памяти малейшую черточку.
Девочки наши казались полным совершенством. И пусть сейчас я напоминала себе тех мамочек, которые за время работы не раз поражали одержимым родительским восторгом, но я была точно уверена: никого подобного им нет в этом мире! Обе уверенно и вполне самостоятельно держали свои головки и тянули ко мне ручки. Положив дочерей рядышком на кровать, я повернулась к ним боком и принялась внимательно вглядываться в их крошечные лица, ласково касаясь их руками.
В их светлую-светлую, но все же не голубоватую кожу, в крохотные рыжие завитки на головках и прекрасные глаза. Причем у одной они серебрились цветом зимней изморози, как у отца, а у другой были мои глаза с радужкой цвета густой земной листвы. И как у всех представителей народа шаенгов их радужки прорезали вертикальные зрачки. Необыкновенные, пленившие меня с первого взгляда глаза. Осознав, что не дышу, поразилась тишине в спальне – Нургх тоже затаил дыхание.