Становление бизнеса Деверо совпало с приходом к власти в Великобритании так называемых новых лейбористов во главе с Тони Блэром. Стивен активно помогал главному стратегу партии Питеру Мандельсону в реализации рекламных и маркетинговых программ последнего, и одно время даже ходили слухи (впрочем, неподтверждённые), что между ними существовала интимная связь.
Распространению этих слухов, безусловно, способствовало то, что вплоть до знакомства в 1998 году с Анной Арбор Стивен чурался женского общества, был крайне скован, беседуя с красивыми женщинами, и чрезмерно манерен и/или беспричинно эпатажен в обществе мужчин. В юности его не раз колотили за выпендрёж, хотя Деверо мог постоять за себя: спортивный и – в отличие от Дмитрия – худощавый, он был неплохим боксёром. Правда, пропустив мощный встречный удар, мог быстро капитулировать.
Один раз Рапоза с Франком стали свидетелями этого возле паба «Дартмут армз» на северо-западе Лондона. Приятели приехали туда поздно вечером по настоянию Дмитрия, ностальгировавшего по годам, прожитым в доме неподалёку, и… потеряли Стивена на входе в питейное заведение. Как вскоре выяснилось по крикам и шлепкам, доносившимся снаружи, тот решил проучить какого-то увальня, грубо толкнувшего его плечом. Легко подпрыгивая и умело перенося центр тяжести с ноги на ногу, Деверо наносил нахалу не столько сильные, сколько обидные безответные пощёчины до тех пор, пока тот вдруг, к собственному удивлению, не попал в цель, расквасив Деверо нос. Стивен сразу же обмяк, закрыл лицо руками и застыл, получая несфокусированные, но обильные и яростные удары по ушам и туловищу. Не желающий созерцать это Жоао (в молодости – звезда капоэйры), врезал пьяному драчуну ногой в челюсть, послав того в нокаут, а Дмитрий взял на себя двух приятелей задиры, также бросившихся в схватку. К счастью, соперники сумели достичь примирения до приезда полицейских – здравый смысл, как ни странно, возобладал, и, когда те явились, уже обменивались за стойкой паба «охотничьими рассказами». Это не предотвратило задержания, но способствовало освобождению.
Анна была вне себя от бешенства, увидев удалую троицу. Побитый Деверо был впущен, точнее, вброшен в темноту её трёхсотметровой квартиры неподалеку от Риджентс-парка, но вот перед Рапозой с Франком дверь захлопнулась.