***
В тот день в клинику я опоздал.
Утром, как обычно, повез Вику в Боровляны – она продолжала
трудиться у Терещенко. Ночью выпал снег, дороги не расчистили, ехал
осторожно – шины-то летние. О зимних здесь понятия не имеют. Довез,
попрощался и отправился обратно в Минск. Колею на асфальте к тому
времени успели раскатать, в ней нарос ледок, «ауди» пару раз
занесло. Справился, но в детскую клинику опоздал. Припарковав
автомобиль на улице, вышел и заспешил к калитке.
Рядом с ней стояла «волга», возле нее
– мужчина в импортной дубленке. На голове – пыжиковая шапка.
Богатый прикид. Мужчина курил. Увидав меня швырнул сигарету под
ноги. Я невольно проводил ее взглядом и увидел на снегу несколько
окурков. Поморщился – не люблю нерях. Если куришь, отойди в
сторонку – урна в трех шагах. Гадь в нее.
– Михаил Иванович Мурашко? – неряха
шагнул ко мне.
– Да? – отозвался я,
остановившись.
– КГБ СССР, подполковник Родин, – он
махнул у моего носа красной книжечкой.
– Извините, не верю, – буркнул я и
попытался его обойти.
– Погодите! – он ухватил меня за
рукав. – Почему не верите?
– Документ не показали толком.
– Хорошо, – хмыкнул он и вновь достал
свою книжечку. Раскрыв, поднес к моему лицу. – Читайте.
Так… Родин Валентин Семенович, Первое
Главное управление КГБ СССР. Эти-то с чего мной заинтересовались?
Они, вроде, внешней разведкой занимаются.
– Убедились? – он спрятал
удостоверение. – Мы могли бы поговорить?
– Не сейчас, – покрутил я головой. –
Меня ждут больные дети. Без того опоздал. Это первое. И второе. В
белорусском КГБ у меня есть куратор – Николай Сергеевич Хилькевич.
Все беседы исключительно в его присутствии.
– Даже так? – сощурился он.
– И никак иначе, – подтвердил я,
обходя чекиста.
Спустя несколько минут я забыл о
визитере. В клинику привезли детей с лейкозом, да еще троих. Где
только нашли? Договорились ведь с минздравом, чтоб таких вне
очереди. Полагал, что в Белоруссии исцелили всех. И вот на тебе –
откопали. Провозился до обеда. Только сел пить чай в ординаторской,
как зазвонил телефон. Заведующая отделением подошла.
– Вас, – сказала, протянув мне
трубку.
Недовольно отложив надкушенный
бутерброд, я взял.
– Михаил Иванович, здравствуйте, –
раздался в наушнике знакомый голос. Хилькевич. – Не отвлекаю?
– Очень даже отвлекаете! – ответил я
сварливо. – Только сел перекусить. Кусок изо рта вытащили.