– Выперли на пенсию, – пояснил
знакомый. – А ее едва хватает. В то же время некоторые… – он
оглянулся и зашептал мне на ухо. – Еще при СССР присмотрели себе
лакомые куски, что-то приватизировали, где-то акционерами стали.
Живут и беды не знают. Меня к этому не подпустили. Эх! – он махнул
рукой и ушел, не оборачиваясь.
Так что не надо про страну…
– А что получу я? – спросил
Родина.
– Достойную зарплату, уважение и
признание государства. Наградами не обойдем. Вы их заслужили.
Точно на свой интерес нацелились.
Даже валютой поделиться не обещают.
– Ты работай, дурачок, мы дадим тебе
значок?
– Как-то странно вы себя ведете, –
нахмурился он. – Не по-советски. Не хотите зарабатывать валюту для
страны?
– Для нее или вашей конторы?
Он дернул щекой.
– Я не разделяю эти понятия.
– А вот я – да. Валюта СССР
действительно нужна – для закупки тех же лекарств, к примеру. Я
готов зарабатывать ее для таких целей. Но тогда должен получить
контроль над валютными потоками.
– Как вы себе это представляете? –
сощурился он.
– Моему кооперативу открывают
валютный счет. Все заработанные деньги поступают на него.
Министерство внешней торговли заключает контракт на поставку
лекарств, после чего обращается ко мне. Мы оплачиваем покупку.
– Исключено, – покрутил он
головой.
– На других условиях работать не
буду.
– Вы о себе слишком много возомнили!
– хмыкнул он. – Мы ведь можем и заставить.
– Это как? – усмехнулся я. –
Арестуете? Так уже пытались. Это стоило постов секретарю ЦК и
министру МВД.
– Есть другие способы. У вас ведь
семья? Жена ждет ребенка?
Зря он это сказал…
– Только попытайся, сволочь! –
прошипел я. – Отверну голову! Будешь ходить как кузнечик коленками
назад.
– Николай Сергеевич! – Родин
повернулся к Хилькевичу. – Задержите этого гражданина! – он ткнул в
меня пальцем.
– Нет оснований, – пожал тот плечами.
– Михаил Иванович прав: нам не нужен бунт в Минске.
– Он угрожал расправой сотруднику
КГБ!
– Перед этим вы угрожали его семье.
Недостойное поведение для офицера. Я отражу это в рапорте
председателю комитета.
Ай да, Николай Сергеевич! Молодца.
Я-то думал: будет лишь поддакивать.
– Спелись! – Родин встал. – Ничего,
управу найдем. Не один вы умеете писать рапорты.
Он быстрым шагом вышел из кабинета.
Перед дверью, правда, запнулся и захромал на левую ногу. Что-то
прошипел под нос и скрылся. Давай, двигай, пока ходишь. Скоро на
вторую захромаешь. Ты ведь куришь, подполковник? Это плохо
отражается на сосудах ног. Артериосклероз, синдром перемежающейся
хромоты. В дальнейшем – некроз тканей с последующим их гниением. А
не надо было угрожать! За свою семью я любого порву.