– Извините, что помешал, – сказал
Майер. – Но меня мучит любопытство. Этот бедняга с язвой чувствует
себя здоровым. Но у него явно был приступ!
– Разумеется! – кивнул я. – Но
сначала поедим. Нет ничего хуже, чем беседовать на пустой
желудок.
Бокал и поднос с ужином для немца
принесли тут же. Я разлил напитки. Вика выбрала шампанское, я и
немец предпочли коньяк. Выпили, поели. Курочка, салатик, фрукты.
Вкусно. Майер ел, время от времени вопросительно поглядывая на
меня. Я делал вид, что не замечаю этих взглядов. Наконец, подносы
унесли.
– Прозит! – я поднял бокал с
коньяком.
– Прозит, – отозвался он и пригубил.
– А теперь могу спросить?
– Пожалуйста, – кивнул я.
– Вы действительно залечили язву
этому бедняге?
– Натюрлих! – сообщил я.
– Как можно это сделать, не видя
пораженного органа?
– Почему не видя? Вот возьмем вас. На
левой голени старый шрам – видимо, ранение. Пострадала кость –
оскольчатый перелом. Он зажил, но следы остались.
– Осколок, – буркнул он. – Нашу
колонну в 1945-м разбомбили американцы. Вы могли это угадать – я
слегка прихрамываю.
– Еще один шрам от операции на
животе. Швы видны. А еще рубец на желудке – видимо, следствие
резекции.
– Прободная язва, – потрясенно сказал
он. – Герр Мурашко, это невозможно! Вы видите меня впервые.
– Есть многое на свете, друг Горацио,
что и не снилось нашим мудрецам, – процитировал я Шекспира в
немецком переводе. – Я официально признанный в СССР целитель, герр
Майер. Моя компетенция подтверждена министерством здравоохранения
Белоруссии. Практикую в трех клиниках в Минске. Основная
специализация – детский церебральный паралич. Счет исцеленных мною
детей пошел на тысячи. Среди них есть и немецкий мальчик – его
привозили в Минск. В настоящее время в составе официальной
делегации лечу во Франкфурт. Руководство клиники имени Гете
пригласило меня продемонстрировать свое умение. Исцеление от язвы,
свидетелем которого вы стали – мелочь. Церебральный паралич куда
сложнее. Или слепота.
– Вы исцеляете слепоту?!
– Если у пациента сохранилось хотя бы
два процента зрения. Работаю преимущественно с детьми – с ними
легче.
– Из Франкфурта вернетесь в СССР?
– Зависит от обстоятельств. Я
поработал бы в Германии, но, боюсь, не разрешат.
– Одному – да, – кивнул он. – Но под
эгидой авторитетной клиники… Предлагаю, «Шарите». Если все, что вы
сообщили, правда…