На меня из-под капюшона уставились два зеленых фонарика. Харон
явно не понял вопроса.
— Мое имя, — пояснил я. — Как ты его узнал?
— А-а-а, — протянул он и оттолкнулся веслом от выступавшего на
метр из воды камня. — Твое … Имя.
— Да.
— Мой… Сын, — с трудом выговорил паромщик. — Аскалаф. Хороший…
Мальчик.
— Сын? Не понял. В смысле твой сын рассказал?
— Да. Личный… Садовник… Аида, — кивнул старик.
В его голосе послышалась отцовская гордость, которую он
безуспешно попытался скрыть неловким плюхом весла по воде. Он
скосил на меня зеленый взгляд, чтобы проверить, заметил ли я?
Я с трудом сдержал улыбку. Паромщик реки Смерти на самом деле
скромняга и душевный малый. Кто бы мог подумать, а?
Интересно другое. Что дальше? Фурии — просто непонятые любители
доминирования? А Цербер не ужасный, изрыгающий пламя пес, а
пушистый комочек, которому нужно погладить пузико?
— Аскалаф … Сказал… — вырвал меня из мыслей о пушистых пузиках
хрип Харона. — Что Владыка… Говорит о тебе… Постоянно.
Настроение сразу испортилось.
— Да неужели? — мрачно спросил я. — И что же?
— Что… Жалеет, — удивительно искренне ответил перевозчик. — Что…
Не смог… Рядом. Не смог… Видеть… Ты… Растешь.
Тц!
— Если правда жалел — смог бы, — холодно отрезал я. — Закроем
эту тему, Харон. Меня не интересуют проблемы отца. Я здесь, что
исправить ошибку.
Харон покачал головой, но, покрепче ухватив весло, отвернулся.
Ему явно хотелось сказать что-то еще, но я был Наследником Аида и
перечить он мне не мог. В пещере воцарилась тишина, нарушаемая лишь
шумом текущей воды и редким плеском весла.
Я откинул голову назад, на корму, подложил руки под затылок и
отрешенно уставился в потолок пещеры. На острия сталактитов, на
срывающиеся вниз капельки воды…
— А что твоя семья? — со вздохом спросил я. — Кроме твоего сына
у тебя есть кто? Родители, там, сестры, братья?
Старик стоял ко мне спиной, но я знал, что он улыбается.
Доволен, что я продолжаю тему.
Ну и пусть. Его дело.
— Моя мать… Никс. Ночь. Тьма, — не отвлекаясь от своего занятия,
начал рассказ Харон. — Братья… Сон и Смерть. Гипнос и Танатос.
Я наморщил лоб.
Танатос, Танатос… Где-то я это уже слышал. А-а-а-а. Точно,
вспомнил. Почтальон, блин.
Тот самый гений с мраморным лицом и огромной косой за спиной.
Встретил вместо отца и сразу же послал в пешее эротическое. Еще и
ухмылялся так мерзко. И шутил отвратно.