— Природа, говорите? Интересно... — я удивленно уставился на
старичка. Неужели я произнес это вслух, или он прочитал мои мысли?
— Так вы, получается, геймер? Занятно!
— Не знаю что тут занятного, у родителей в свое время были
совсем другие мысли на этот счет, — я слабо улыбнулся, вспоминая
длинные нотации по поводу моей игровой зависимости.
— Хорошо, Саша, картина мне ясна. Кажется, я подобрал для вас
подходящее назначение.
— Какое еще назначение? — я опешил. Неужели все так серьезно,
что меня сейчас отправят в какой-нибудь пансионат? Ну, все,
безвкусная каша, подъем в шесть утра и никаких игр. Может,
медсестры хотя бы красивые будут...
— Медсестры? Можно и так сказать, — старик ехидно улыбнулся. —
Да, будут еще те красотки.
Стоп! Вот теперь я точно не произносил это вслух. Что вообще за
ерунда происходит?
— Хватит держать меня за дурака! Если это шутка, то нисколько не
смешная. Сколько я находился без сознания?
— До сих пор...
— А, так вы — просто плод моего воображения? Галлюцинации? Да,
чего только после коксового газа не привидится. Если выживу,
обязательно расскажу мужикам. Конечно, если буду помнить это, когда
приду в себя.
— Саша, хватит. Я понимаю, что это трудно принять, но ваша
земная жизнь окончена.
Мужчина повысил голос, и я инстинктивно сжался. Какое-то
ментальное воздействие заставило меня успокоиться и замереть.
Интересно, если он кричит, то вокруг него, наверно, все вообще с
ног валятся. Старичок сел в кресло, и его голос стал мягче.
— Сейчас вы на стадии отрицания и не хотите принимать очевидное.
Это нормально. Потом будет гнев, торг, депрессия... В общем, все,
как обычно...
Ладно, а что если это действительно правда? Тогда где врата в
Рай, апостол Петр, или кто там нас ждет? Тут же почему-то
вспомнилось, как говорила бабуля, что никто нигде нас ни ждет — ни
в Раю, ни за границей.
— А как же... вот это все? Больница, вы... я призрак?
— Нет! — старичок рассмеялся. — Вы по ту сторону жизни. Ни в Раю
и не в Чистилище, рядышком.
Ясно, хотят из меня идиота сделать и в дурку сослать. Сейчас
повесят всех собак, и окажется, что в утечке газа виноват не кто
иной, как Зеленов собственной персоной, и Ромку сам туда отправил,
и сам загнулся. Не, ребята, не выйдет!
То ли мне показалось, то ли мужчина понял о чем я думаю. Он
щелкнул пальцами, и перед глазами появилась картинка. Не на
мониторе, а прямо перед глазами, будто я сам был очевидцем
происходящего там. Все крутилось, как в ускоренной перемотке. Вот
мы с Ромкой лежим на полу, прибегают спасатели, вытаскивают нас,
оказывают помощь, везут в неотложку. Ромка лежит под аппаратом
искусственного дыхания. Надо же, раздобыли для нас парочку! Вот он
приходит в себя, а вот я... Дальше смотреть не стал, закрыв лицо
руками. Мне и так стало все понятно. Почему-то понимание
происходящего ворвалось в голову, словно прорвало барьер отрицания.
Накатило отчаяние, которое отчасти удалось отогнать. Зеленов, не
раскисай! Выберемся...