Островитянин встает, опираясь на стену. Нога уже почти не болит.
Впереди у него долгий спуск вниз.
[1] Длань Архузы — название одного из участков побережья, что обладает пятью выступами, наподобие ладони.
[2] Божественный суд — поединок в каменном круге, как языческий закон, общепризнанный способ урегулирования споров. Причинение смерти в ходе поединка считается не убийством, а жертвой Туманному.
Примерно треть лестницы островитянин преодолел вполне легко, насколько можно было говорить о легкости и удобстве в его ситуации. Уже знакомый ему провожатый шел следом, не подгоняя даже тогда, когда Харакаш остановился перевести дух на площадке между этажами, оглядываясь и посматривая в коридоры.
«Те твари, которых мы убили… они что-то вроде религиозного символа? Или, скорее, божественного наказания. Мерзость… Выходит, что эта женщина — служительница их божества. Двуликого, как она сама сказала. Наверное, не последняя в своем культе. И она одобрила то, чтобы мы были вместо этих тварей.
А еще она ненавидит Эю. Как она сказала — “паразит на теле мира”. Интересно, что она имела в виду?
И судя по всему, я все же не бредил. Эта Гарра действительно пыталась исцелить меня силами своего божества. Кажется, они совсем мало о нас знают. Называют дикарями, тогда как даже не удосужились изучить. Чванливые имперские птички...»
Харакаш медленно пошел вниз, стараясь наступать на заживающую ногу как можно меньше и раздумывая о том, какие перемены в его жизни и жизни друзей может принести эта встреча. Он настолько погрузился в свои мысли, что едва не пропустил тот момент, когда вверх мимо него прошла знакомая фигура, одетая в скромный серо-синий балахон и придерживающая сумку на плече.
— Эю! — Островитянин, опершись рукой на стену, резко повернулся, окликая уже прошедшего мимо человека. Тот, помешкав, остановился и снял с головы капюшон. Выглядел Эю очень уставшим и словно бы постаревшим на десяток лет. Он недоверчиво глянул на островитянина, скрещивая руки на животе.
— Как ты узнал меня? И… что ты тут делаешь? Кажется, тебе еще рано делать такие долгие прогулки, тем более по лестнице, — в голосе целителя прорезались ворчливые и недовольные нотки.
Харакаш пожимает плечами не зная, что ответить на первый вопрос, кроме как того, что он был внимательным и запомнил, как лекарь двигается, какого он роста и телосложения, и звук его шагов.