- Ты действительно сможешь перерезать человеку горло? Убить? Вот так просто? Не испугаешься?
- Да, - твердо сказала она. – Смогу. Для того чтобы всадить нож в сердце – нужна сила, нужно хорошо знать куда ударить, чтобы сразу и наверняка. Но горло перерезать может даже женщина. Я скорее побоюсь остаться с тобой наедине.
Эйрик нахмурился.
- И куда ты пойдешь, если убежишь? – спросил он уже не так уверенно.
- Домой. А там будет видно. Ты думаешь, альва не сможет прожить одна в лесу?
Он поджал губы и долго молчал, глядя ей глаза. Что-то боролось в нем.
- Если ты пообещаешь, я поверю тебе, - сказал он, наконец. – У меня нет причин не верить. А если откажешься – свяжу еще и ноги.
Вот только она ему совсем не верила.
Руки болели, и немного спина. Так хотелось избавиться от веревок…
- Ты привык все получать шантажом?
Он усмехнулся, кривовато и не очень весело.
- Я привык получать все просто так. И сразу.
- Я не буду ничего обещать, - сказала она. – Поступай, как знаешь.
Не хотелось с ним договариваться. Договориться – значит играть по его правилам, в его игры. А потом он передумает снова.
Нет.
Он был недоволен. Он был даже слегка растерян, не очень понимая, что делать дальше. Долго сидел рядом.
- Хорошо, - сказал, наконец, поднимаясь на ноги. - Уже скоро вечер… Ты подумай пока, а я разведу огонь.
Он набрал веток для костра. Разжечь получилось не сразу, даже Ивен понимала, что он все делает не так, пытается поджигать сразу крупные ветки, отсыревшие. Эйрик ворчал под нос, но не сдавался. Злился. Вряд ли ему хоть раз приходилось делать это самому. Даже удивительно – почему сейчас? Зачем понадобилось тащить ее в одиночку через лес. Но в конце концов, ему удалось, огонь занялся.
Ивен слегка пошатывало от усталости и пережитого. Бросало в дрожь. Ветер поднимался, уже холодно, тучи кругом. Она почти не спала ночью, и сейчас, после всех этих волнений, немного кружилась голова.
А еще страшно хотелось есть.
Но с этим тоже не так-то просто.
Готовить еду или, хотя бы, согреть воду, было не в чем, никакой посуды. Но, по крайней мере, был хлеб, сыр, холодное мясо и яблоки. И еще вино.
- Я развяжу руки, - сказал Эйрик. – Не кормить же тебя из ложечки. И буду следить, так что никуда ты не денешься.
Веревку он просто перерезал, и долго смотрел, как Ивен растирает затекшие запястья. Смотрел на красные пятна от веревки на ее руках.