Мы устроились на улице под ненадежной крышей летнего кафе,
огороженного чисто символически деревянными балками под
старину.
– Не зима, сидеть можно. – Юлька изящно уселась на длинную
деревянную лавочку цвета подморенного дуба.
Я тоже так думала.
Людочка сделала заказ и, присоединившись к нам, села
напротив.
Горячий кофе и защищающая от холодного ветра стена
позволяли чувствовать себя довольно комфортно и потягивать
ароматный напиток с пиццей и эклерами. Мы сидели и болтали обо
всем. Пес вначале повел себя настороженно, как сторонний
наблюдатель, но явно оживился, когда принесли заказ. Я заметила,
как жадно он сглатывал слюни, провожая взглядом пышущую жаром
пиццу. Пришлось поделиться. Весь день не ел, еще бы!
Довольно неэстетично запихнув в рот очередное пирожное и
смакуя кремовый вкус, Людочка весело сказала:
– Похудеть всегда успеем, а вот что на том свете есть
торты и пирожные, я сомневаюсь.
– Ты что, туда уже собралась? – сдерживая смех, спросила
я.
– Нет, но надо всегда быть готовой. Вдруг кирпич на голову
упадет?
– Классиков читать надо! Просто так кирпичи на голову не
падают! – Это вмешалась Юлька.
– А может, Аннушка уже разлила масло? – усмехнулась Люда и
потянулась за новым пирожным.
Какие у меня подруги забавные: Люда, она мистик и во всем
видит знаки и пророчества, Юля – эпикуреец, у нее все вертится
вокруг радостей жизни. Что во мне нашли два столь различных
человека – неизвестно. Но дружили мы, наверно, лет пять, если не
больше.
– Так хочется быть хрупкой, – вздохнула Юлька, придвигая к
себе последний кусочек пиццы. – Но! То избы горят, то кони
бегут…
Я поморщилась, наблюдая, как она жует. Мой переполненный
желудок «смотреть» на подобное не мог. Зато Пират следил за ней
раздраженно. Правда, по другой причине. Он и сам нацелился на
остатки пиццы. Пес встал и наступил подруге на ногу. Я ахнула
одновременно с Юлькой. Голову даю на отсечение – он специально это
сделал! Даже себя ущипнула за руку, как положено в таких случаях.
Юлька застонала с полным ртом, ее перекосило от боли. Шутка ли: пес
в холке больше метра (этой ночью я нахваталась кинологических
понятий).
Я попыталась замять неловкость:
– Юль, тебе заказать еще пирожное?
Она медленно кивнула.
– Девушка! – позвала я официантку, не вовремя выбравшуюся
покурить. Когда девица в кремовой фирменной блузке с облезлым
коричневым блокнотиком в руках, выдыхая пар, как разгневанный
дракон, подошла к нам, я попросила повторить пиццу и сладкое. Пицца
с мясом – для Пирата, пирожные – для Юли. Нам с Людой – кофе.
Поежившись от холода, официантка кивнула и поспешила к дверям – под
защиту тепла.