— Проветрюсь.
Дверь громко хлопнула.
Через несколько минут снизу со двора до Саши донёсся агрессивный звук мотора и резко тронувшегося автомобиля.
— Чёрт… — она обняла подушку и уткнулась в неё лицом.
* * *
Лера бесцельно кружила на машине по Москве.
Забытые почти два года назад чувства безысходности и абсолютного отчаяния снова накрыли её с головой.
Похоронив двухмесячного сына, который однажды ночью просто перестал дышать, Лера попала в персональный филиал ада на земле, возглавляемый худшей частью личности Стаса.
Она даже не могла всецело отдаться своему горю по вновь несостоявшемуся материнству. Все её силы уходили на попытки защитить своё психическое здоровье. Стас словно сорвался с цепи. Он без суда и следствия объявил Леру виновницей трагедии и вынес свой собственный вердикт. Который не смог отменить даже результат посмертной экспертизы.
Апогеем стала их сегодняшняя ночная встреча на кухне, где Лера с ужасом осознала, что Стас выпил целую бутылку виски. Сквозь тяжёлый хмель он смотрел на неё с такой дикой безумной ненавистью, что у Леры волосы на затылке зашевелились от страха.
Он поднялся со стула, молча навис над ней, и через мгновение его пальцы железной хваткой сжали её тонкую шею, не давая вдохнуть ни капли воздуха. Через полминуты он так же молча отпустил Леру и отошёл к окну. А потом схватил пустую бутылку и швырнул её с силой об пол.
Один из осколков вонзился Лере в ногу. Она, не говоря ни слова и даже не вскрикнув, дрожащей рукой вытащила стекло, медленно ушла в ванную комнату, оставляя за собой цепочку кровавых следов, и просидела там до самого утра.
Бесшумно заглянув в спальню, Лера увидела, что Стас спал поперёк кровати. Она быстро оделась, спустилась на парковку и выехала на промозглую весеннюю улицу, потом открыла навигатор и двинулась в сторону самой большой пробки, чтобы затеряться в тысячах автомобилей и забыть, кто она такая и что с ней происходит…
К полудню Лера ощутила лёгкий голод, но ограничилась лишь стаканом кофе. Стас начал названивать ей ближе к четырём часам дня, но отвечать ему она не собиралась.
К концу дня после почти двенадцатичасовой безостановочной езды внутри Леры, казалось, лопнула последняя нить, удерживавшая её от падения на дно чёрной депрессии. На очередном повороте она вдруг поняла, что ей стало всё равно. Вообще.