— Ва-а-а-ау! — хором сказали девочки.
Хозяйка принесла поднос со снедью и принялась выставлять тарелки
и чашки на стол.
— Вы неплохо ладите с детьми, Сью. У вас были младшие
братья-сестры? — спросила она.
— Это первые дети которых я вижу в своей жизни, мэм! — вежливо
ответил Сью. — Им бы приделать крылышки — и будут чисто ангелы. Я
вообще с тех пор как из капсулы вылез — как будто в сказку попал.
Разве что дышать тяжеловато — но это нормально.
— Слыхал, Гай? Ангелы! — молодые родители понимающе
переглянулись.
В этот момент малышка Лилли запустила руку в вазочку с черникой
и принялась есть, активно размазывая ягоды по счастливой мордочке,
папиной футболке, столу и всему окружающему пространству.
— Фу-у-у-у, Лилли! — прыснула Рози, и изо рта у нее полетели
кусочки овсяной каши.
Марго решила спрятаться под стол и задела при этом стакан с
соком, который полетел со стола, чтобы разбиться вдребезги о
декоративные плиты пола. Но — не разбился.
Сью подхватил стеклянный сосуд у самой земли и поставил его на
стол. Стакан так и остался наполовину заполнен соком странного
фиолетового оттенка.
— Та-а-ак, — сказала Эбигайль.
Виньярд напрягся — такие глаза, как у этой во всех отношениях
приятной леди, он видел у снайперов, операторов оборонительных
систем и пилотов штурмовой авиации.
— А ты ловкий парень, Сью! — заполнил неловкую паузу Гай.
— У меня было интересное детство, сэр! — ответил Сью и принялся
за овсяную кашу. — Это просто восхитительная овсянка, мэм, просто
лучшая в мире овсянка, честное слово!
Адам Силард был искренне рад видеть этого парня. Что бы там ни
было — со всего «Кашалота» осталось в живых только три человека. И
один из них — Виньярд. Да, юноша этот — себе на уме, и каким
образом попал на колонизатор-ковчег — сие скромному тогда еще
технику было неизвестно. Это сейчас он — бортинженер Space Force
One «Odyssey» — фигура значительная и уважаемая. А тогда... Тогда
он и подумать не мог, что Виктория обратит на него внимание. Она
была небожителем, он — парией...
А теперь — вот, пожалуйста, Вика варит кофе ему и Виньярду — вся
такая домашняя и уютная.
— И давно вы... Ну это...
— А-а-а, ну так восемь лет, два месяца и девять дней! —
откликнулся Адам на недосказанный вопрос Сью.
— А ты, я смотрю, тот еще каблук, да, дядя Адам?
— Дядя... Тоже мне — племянничек! — усмехнулся Силард. — С
другой стороны — действительно. Эй, Вик! У нас тут племянничек
нарисовался!