- вы просто не понимаете, вы мне
оказали поддержку в самый критический момент, когда я просто
растерялась, а вы мне просто вернули уверенность в саму себя, мне
не очень хочется говорить об этом, но вы для меня после этого
стали, ну как бы… она стала изображать лицом некую
неопределенность, при этом она замялась, но затем продолжила,
восстановив суровость на лице… вы мне помогли просто не сломаться,
и я вам должна помочь чем смогу.
Мне стало
понятно, зачем она это делала, не просто благодаря аналогу клятве
Гиппократа, то есть всемерно и так далее, а потому что, внутренний
душевный долг обязывает, я ей стал не безразличен, нет не в том
смысле, а совершенно по другому, ну как бы определить, так сказать
возвышение, из области долг - платежом красен, оставалось только
догадываться, до каких пределов этот самый долг в ее голове может
дойти, я аж стал как то переживать, перебор в этом деле мне
совершенно не нужен, мало ли что ей в голову придет, вдруг братом
нареченным объявит, а с другой стороны конечно какая разница, брат
так брат, но женщина симпатичная и в других обстоятельствах вполне,
по этому вариант с братом мне что то не улыбался, и я его отверг
категорически.
-Екатерина Самуиловна, товарищ военфельдшер первого
ранга, позвольте мне с вами несколько не согласится, если бы в вас
не было внутреннего стержня, то и я вам ничем бы не смог помочь,
так что не я вам, а вы сами во всем виноваты.
Я
попытался пошутить, просто по тому
что был просто благодарен, и отвечал этой женщине максимально
взаимностью, пытаясь хотя бы на душевном уровне ее как-то
ободрить.
После
нашего разговора прошло более суток, я как раненный беззаботно
трясся в телеге, занимаясь классикой жанра пил, ел и спал, но все
же иногда и думал, удивляясь при этом, какие закидоны проявляет моя
судьба в этом не моем времен.
Но закидоны
закидонами, а вот люди этого времени, это нечто. И как говорится,
заменяя ненормативную лексику на литературный, да Бог с ним, с этим
бешенным капитаном, кто он такой что бы всех мерять по его
меркам.
Для меня
вообще осталось загадкой, то ли он ударенный на всю голову, то ли
немецкий партизан в нашем тылу. Вообще то, исходя из системного
подхода к проблеме, ну и хрен с ним в любом случае, еще раз встречу
сам пристрелю. Вот с такими блаженными мыслями я и катил в своей
телеге, раненым, а объективно по оплошности, несколько не
дострелянным.