Вайрэ видел площадку, на которой в
тренировочных боях скрещивали мечи — несмотря на то, что Город был
весьма и весьма развит, Бонхард диктовал свои правила, и от
холодного оружия здесь отказываться не спешили. Между кустов и
деревьев то здесь, то там виднелись мегалиты из белых камней,
покрытые резьбой и сигилами; они так и дышали магией. Возле одного
из них Вайрэ даже ненадолго остановился: из мегалита со сквозным
круглым отверстием в ржавое небо будто бы поднимался столб неяркого
света, и от него освежающе пахло грозой. Но рассмотреть его получше
не удалось — из-за деревьев показалась очень мрачная горожанка, и
Вайрэ поспешил уйти.
И с облегчением вздохнул, когда
искомая беседка все-таки нашлась.
«И правда — тихое место», — подумал
он, заглядывая внутрь. Строение оказалось на диво маленьким: слева
альков с каменной скамеечкой и справа альков с двумя стульями,
обращенными друг к другу, да квадратный столик между ними. А
напротив ажурной дверцы — высокий узкий витраж с незамысловатым
узором из разноцветных ромбов.
По обе стороны от витража с длинных
цепей свисали уютные фонарики, наверное, по вечерам они придавали
беседке особенное очарование.
Что ж, не рабочий кабинет, но хоть
какое-то укрытие.
Вайрэ присел на скамейку и тоскливо
огляделся. Как жаль, что такое красивое место опустело! Как бы
хотелось, чтобы снова здесь целовались влюбленные парочки! И какой
же неподъемной выглядит его идея помощи.Быть может, сбежать обратно
в Даэрот? Там ему каждый камешек знаком!..
«Архимаг Ниар, разумеется, отпустит
с радостью! Еще и пинка напутственного выдаст, чтобы я всем
разболтал, как он заставил нас поселиться в Городе циничным
шантажом! И ладно б разболтал. Меня ж искать будут!»
Нет, нельзя, чтобы его искали. Не
нужно о нем волноваться. Идея вернуться в Даэрот увяла, так и не
успев расцвести.
— Пора заняться делом, — пробормотал
Вайрэ, доставая из сумки свои записи и прихваченные книги.
«Посмотрим, что у вас тут за тихий омут!..»
Неделю спустя он мрачно признал, что
на книжные описания Бонхарда у него уйдут в лучшем случае годы.
Слишком много странностей, слишком много нюансов, слишком много
тонких намеков на очень темные обстоятельства.
В страшные лабиринты Бонхарда нужно
было идти лично.
Подумав, Вайрэ с таким деликатным
вопросом снова пошел к Фарнаску — старик умел бить по больному, но
знакомство уже состоялось, и от этого заговорить с ним оказалось
проще.